– Одна последняя деталь, господин Дегроф. Знали ли эти люди комбинацию сейфа?

Дегроф сдерживал свои чувства как мог.

– Нет, только папа и я.

– Ясно, – кивнул Ван-Ин. – И как долго в магазине работает эта электроника?

Дегроф сжал тонкие, бескровные губы.

– Семь лет, – ответил он не сразу. – Страховка распространяется на эти годы.

– И комбинация не менялась все это время?

– Каждый год, комиссар. Comme precaution? [16] – сказал он немного быстрее, чем нужно.

– Я полагал, что сейф был установлен раньше, комбинация не менялась.

– Несомненно, – согласился Дегроф несколько удивленно.

Ван-Ин почесал нос, что делал всегда, когда был удовлетворен. Дегроф, видимо, немного недооценил его.

– Кстати, господин Дегроф. Знаете ли вы, покрывает ли ваш страховой полис такого рода риски? Потеря, кража, понимаю, но царская водка? Вряд ли страховка в этом случае работает?

– Вы правы, – сказал Дегроф, снова удивившись. – Действительно, я не предполагал подобного случая. Но сейчас вы, вероятно, хотите спросить меня, почему я так спокоен, n’est-ce pas? [17]

Ван-Ин кивнул. Дегроф аккуратно предвосхитил его вопрос.

– Так, позвольте объяснить, – сказал он. – Когда нас известили о взломе, я позвонил папе, но мы думали, что это ограбление. Он был в ярости, но уверил меня в том, что у нас лучший страховщик и все в порядке. Когда же я понял, что ничего не украдено, а все в этом аквариуме с царской водкой, занервничал.

– И тогда вы снова позвонили отцу, – предположил Ван-Ин.

– Как вы догадались, комиссар? Да, я позвонил папе… Вы должны знать, папа решает любые проблемы.

– Тогда ваш отец позвонил главному комиссару, – снова догадался Ван-Ин.

– Точно. С сеньором Де-Ки в качестве свидетеля и официальным заключением следствия я получил освобождение от всех налогов на сто процентов. – Дегроф-младший засиял. – Как вы знаете, господин Ванмаэль эксперт по этому делу. Все отправлено в Гент прямо сразу.

– Отлично, господин Дегроф, прекрасная новость, – сухо констатировал Ван-Ин. Если у Дегрофа нет потерь, то дело может решиться еще раньше, чем он ожидал.

– Еще бокал шампанского, комиссар?

Ван-Ин взглянул на часы. Было 10.15.

– Почему бы и нет, – ответил он с благодарностью в голосе. – «Крю» не каждый день бывает в моем меню.

Он оставался у Дегрофа, пока бутылка не опустела, и, когда встал, чтобы попрощаться, его лоб приятно пощипывало, и он направился к Анне-Мари с возрастающей уверенностью.

– Исключительно приятно было познакомиться с вами, мэм, – сказал он, с трудом скрывая, какое воздействие оказал на «Крю» его голос.

Но на этот раз она повернулась к нему и оперлась на локоть. Ван-Ин решил навсегда запечатлеть ее образ в своей памяти.

Она протянула руку, и он был близок к галантному поцелую. Их глаза встретились. На долю секунды ее скука уступила место холодной оценке.

– Удачи, комиссар, и кто знает, может быть, мы еще встретимся, – сказала она слегка заговорщическим тоном.

Дегроф также пожелал как-нибудь пересечься с ним в будущем.

Был бы Ван-Ин был трезв, он, конечно, почувствовал бы, что Дегрофы рады наконец избавиться от него. Но ничто не говорило об этом, и поведение слуги оставалось безупречным. Проводив комиссара до парадной двери, он лишь спокойно произнес:

– Хорошего дня, сэр, – и с грустной улыбкой осторожно прикрыл дверь.

Идрис наблюдал за ним через окно, пока «гольф» не скрылся из вида.

Ван-Ин поспешно достал сигарету, прикурил и попытался привести свои мысли в порядок во время короткого пути назад в Брюгге.

Он решил начать с психологического портрета четы Дегроф, хотя разум был немного помутнен пятью бокалами шампанского.

Гислай Дегроф был легкомысленным слабаком. Было ясно, что отец командовал всем, а сын лишь управлял делами. Старший Дегроф и настоял на том, чтобы утрясти дело без шума. Такая гласность ему не нужна! A грабеж обычно воспринимают как бесплатную рекламу.

Гислай Дегроф был явно озадачен вопросом о старых врагах. Кто же из них – старший или младший? Вероятнее всего, отец, который мог нажить много недругов, строя карьеру. Шампанское как будто больше помогало мысли, нежели тормозило рассуждения.

Что же с Анной-Мари, этой чувственной женой? Вероятнее всего, она замужем по расчету. Нет ли еще какого-нибудь любовника за спиной Дегрофа.

И зачем знать код слуге?

Если следовать фактам, то подозреваемых четверо: Гислай Дегроф, Людовик Дегроф, Жорж Хорнаэрт и Идрис. Только ни у одного нет ясного мотива, а у Хорнаэрта непрошибаемое алиби.