Забурлила не только Грузия. Комсомол доложил в ЦК, что в Литве было раскрыто шестнадцать подпольных молодежных организаций. Если молодые грузины вступились за Сталина, молодые литовцы клялись бороться за «свободную Литву». А столичное студенчество возмутилось событиями в Венгрии. Политически активные молодые люди протестовали против подавления советскими войсками народного восстания в Будапеште.

4 ноября 1956 года президиум ЦК потребовал очистить вузы от «нездоровых элементов». Чисткой занимался КГБ. Но в ЦК ВЛКСМ считали, что молодежью должен заниматься именно комсомол, а не госбезопасность, хотя на местах, столкнувшись с самыми невинными попытками свободолюбивой молодежи выйти за тесные рамки официальщины, райкомы и горкомы испуганно обращались к чекистам.

ЦК ВЛКСМ предложил изменить порядок поступления в вузы, чтобы «пресечь проникновение случайных людей», в частности отменить прием медалистов вне конкурса, позволить получать высшее образование только тем, кто не менее двух лет отработал на производстве, и требовать рекомендации трудовых коллективов.

В конце 1956 года комиссия ЦК КПСС подготовила закрытое письмо партийным организациям — «Об усилении политической работы партийных организаций в массах и пресечении вылазок антисоветских, враждебных элементов». Письмо стало сигналом к гонениям на свободомыслящую интеллигенцию и студенческую молодежь.

Письмо зачитали на пленуме ЦК ВЛКСМ. Секретарь ЦК комсомола Зоя Петровна Туманова, которая курировала отдел по работе со студенческой молодежью, произнесла грозную речь:

— Что касается всякого рода антисоветских и враждебных вылазок, то, видимо, здесь у пленума будет единое мнение, что их надо решительно пресекать. ЦК ВЛКСМ считает правильными действия тех комсомольских организаций, которые студентов, не оправдывающих звание советских студентов, исключают из членов ВЛКСМ и из институтов.

Зоя Петровна Туманова начинала редактором «Пионерской правды» еще в мрачные сталинские годы. Она первым делом очистила редакцию от тех, у кого были проблемы с анкетой — то есть репрессированные родственники. Литературный редактор «Пионерской правды» Лидия Корнеевна Чуковская, дочь известного писателя, человек с твердым характером, в знак протеста ушла из редакции сама. Впоследствии Туманова много лет работала первым заместителем заведующего отделом культуры ЦК КПСС.

На совещании в ЦК по школьным делам в мае 1957 года Зоя Туманова призывала дать молодежи рабочую закалку, пропускать всех через производство. Пусть работают на заводе, учатся в вечерней школе и только потом получат право на высшее образование:

— Можно привести пример с философским факультетом университета. Приходит семнадцатилетний мальчик после средней школы, учится пять лет, и после этого он философ. Вот поэтому мы имели и неприятности на философском факультете. Этот мальчик начинает изучать Аристотеля и кончает тем, что не понимает политики нашей партии!

Первый секретарь ЦК ВЛКСМ Шелепин сформулировал позицию комсомольского руководства:

— Нам надо вузы очистить от антисоветских людей, от некоторых людей, которые случайно попали туда, и надо очистить комсомол. Но я прошу не понимать это как чистку. Ни в коем случае нельзя, чтобы это получилось как чистка комсомольских организаций… Нельзя не считаться с тем, что, осуществляя директивы ХХ съезда о социалистической законности, мы многих выпустили из тюрем, даже и таких, которых, может быть, не надо было выпускать… Мы располагаем фактами, когда некоторые из них ведут вражескую работу. Тут надо быть бдительными, и людей, которые попробуют вести антисоветскую агитацию, щадить не будем, снова в тюрьмы сажать надо.

Слова руководителя комсомола, произнесенные уже после ХХ съезда и хрущевского доклада, достаточно точно характеризуют отношение к процессу освобождения репрессированных при Сталине людей: вынужденный, но нежелательный шаг. Сам Александр Николаевич кровожадным не был.

— С другой стороны, — продолжал Шелепин свою речь на пленуме ЦК, — есть в вузах такие люди: ему семнадцать лет, школу закончил, пошел на первый курс, у него каша в голове, ничего не соображает. Или он послушал Би-би-си или «Голос Америки», или он прочитал газету югославскую «Борба» или какую-то польскую газету, и он начинает соображать. Я хочу привести ленинское указание: «Таким людям надо всячески помогать, относясь как можно терпимее к их ошибкам, стараясь исправлять их постепенно и преимущественно путем убеждения, а не борьбы».

Венгерские события, когда правящая партия мгновенно утратила власть, напугали и советских руководителей. 13 мая 1957 года они встречались с членами правления Союза писателей СССР. Выступил Хрущев, он говорил два часа.

«Пересказать его речь невозможно, — вспоминал Вениамин Александрович Каверин, автор знаменитого романа «Два капитана». — Между бесформенными кусками не было никакой связи. Начал он с заявления, что нас много, а он один. Мы написали много книг, но он не читал, потому что, «если бы он стал их читать, его бы выгнали из Центрального Комитета». Рассказал, что приказал Жукову покончить с венгерскими мятежниками в три дня, а Жуков покончил в два. Вот здесь он и перешел к разговору о том, что некоторые писатели у нас, подражая венграм, попытались «подбить ноги» советской литературе. Как ни бессвязна была речь Хрущева, смысл ее был совершенно ясен. «Совершенно правильно, по-государственному, поступили те, кто ударил их по рукам». Пахло арестами, тем более что Хрущев сказал: «Мятежа в Венгрии не было бы, если бы своевременно посадили двух-трех горлопанов»…

Стоит ли удивляться, что при таких настроениях чистка органов после ХХ съезда не удалась.

В Донецкой области комиссию по пересмотру дел возглавил секретарь обкома Александр Павлович Ляшко. Он считал необходимым провести над виновниками массовых репрессий открытые судебные процессы.

«Ко мне пришел один посетитель, — рассказывал Ляшко. — Он от звонка до звонка отсидел восемнадцать лет. Его, обвиняемого в участии в правотроцкистской организации, на допросе жестоко избивали. Он сказал: «Я встретил своего палача, избивавшего меня резиновой дубинкой». И назвал фамилию.