Я судорожно сглотнула и начала свою речь:

Я на мгновение запнулась, потому что не так-то это просто подобрать рифму к слову «Елизавета».

И я начала излагать всю цепочку событий, раскрывавших преступные замыслы принца.

Я вещала из ветвей каштана, а слушателей охватывало все большее и большее волнение. Придворные дамы вскрикивали, приближенные графа Лестера громко ахали.

Эрик, секретарь шведского принца, переводил своему господину каждое произнесенное мною слово. Принц то бледнел, то краснел от ярости. Я искренне порадовалась, что здесь, на дереве, ему меня не достать.

В какой-то момент он решил съехать с дороги, но люди графа Лестера преградили ему путь.

— О, прекраснейшая из королеф, — обратился швед к Ее Величеству, но та движением руки заставила его умолкнуть.

Покрепче вцепившись в ветку, я сделала глубокий вздох и продолжила печальное повествование.

Когда я дошла до слов:

…принц резко пришпорил коня и пустил его вскачь, крикнув на ходу:

— Я не намерен фислушиват этот брет! Мы уезшаем. Фсего доброго, королефа Елисафета!

Окруженный своей свитой, принц подъехал к экипажам и подводам и приказал всем немедленно трогаться. Возницы взмахнули кнутами, лошади напряглись, колеса со скрипом завертелись. Одна подвода, вторая, третья…

Наконец та, где спрятан труп Джона.

Затаив дыхание, я следила за подводой. Ничего не происходило. Я занервничала. Может, возчик заметил неполадку и вставил новую чеку? Неужели я напрасно надрывалась, выжимая из себя стихотворные строки про «таящийся труп» и все остальное?

Вдруг колеса подводы попали в выбоину. Заднее левое сделало медленный оборот и соскочило с оси. Подвода закачалась, накренилась, и на дорогу вывалилась вся поклажа — ковры, гобелены, шпалеры… И среди них, изогнутое неестественным образом, безжизненное тело Джона!

Раздались сдавленные крики ужаса. Сопровождавшие обоз собаки остервенело залаяли, а в ногу трупа попытался вцепиться огромный пес. Наконец остолбеневший возница очнулся и, размахивая кнутом, разогнал свору.

Наступила гробовая тишина, которую нарушил лишь голос королевы.

— Ваша Милость, — произнесла она ледяным тоном, — что это?

Принц Свен пробурчал нечто нечленораздельное. Его секретарь Эрик не проронил ни слова. Внезапно он закрыл лицо руками и склонился к конской гриве.

— Так что, Ваша Милость?

Вперед выехала бледная от волнения леди Хелен, чтобы взять на себя роль переводчика.

Эрик слез с коня, приблизился к королеве и рухнул перед нею на колени. Привожу его собственные слова — для лучшего понимания без акцента.

— Ваше Величество, — сказал он. — Сдаюсь на вашу милость!

— В чем дело?

— Это Йохан… мой сводный брат, — с трудом выговорил швед, указывая на бездыханное тело. — Моя мать умерла от чумы. Отец женился на англичанке. Йохан прекрасно знал английский, лучше, чем я. Его Милость принц приказал ему отправиться в Англию и поступить на службу к графу Лестеру. А потом сделать то, о чем говорила эта девушка, — организовать несколько происшествий, чтобы напугать вас и настроить против графа Лестера.

Принц Свен что-то злобно прошептал, но Эрик не обратил на это внимания.

Леди Хелен быстро перевела слова принца королеве, и та побледнела от ярости.

— Умерьте пыл, Ваша Милость! — молвила она. — Пока вы еще в моих владениях! И я не позволю вам никого запугивать!

Принц Свен презрительно поджал губы.

— Я был против, но я — слуга принца, — продолжил Эрик. — Йохан был так молод и честолюбив! Он мечтал стать графом. Принц обещал ему этот титул, когда сам станет принцем-консортом.