Шрифт:
Чтобы завершить свой труд, Нестор должен считаться со Святополком. Еще Татищев думал, что Нестор и Сильвестр «может быть, настоящих времен и писать опасались, ибо из того писателям многократно беды приключаются».
Шахматов замечает: на тех страницах «Повести временных лет», где изображаются события начала XII века, то тут, то там восхваляется Святополк. И князь не остается в долгу. Он даже помогает летописцу. В самом деле, откуда, например, печерский монах достал и ввел в летопись длинные тексты договоров Олега и Игоря с Византией?
Договоры хранились, конечно, в архиве князя. Но если монах-летописец князя устраивает, то его могут допустить и к фамильным бумагам повелителя…
Нестор пишет летопись
Академик размышляет о судьбе летописца…
Надо думать, Нестор рано начал записывать рассказы очевидцев, народные предания. Но, пока летописец собирает крупицы прошлого, время идет своим чередом, подоспевают события новые, не менее важные и значительные. Надо их отметить.
Трудно сказать, когда именно монах начинает делать «текущие записи», но после 1100 года текст становится особенно подробным.
1102 год: 1 октября бежал Ярослав Ярополчич из Киева, около 29 января три дня подряд «было точно зарево пожара в небе», дочь Святополка выдана 16 ноября в Польшу. В 1103 году «1 августа появилась саранча, 4 марта князь Ярослав был побежден мордвой». В 1106 году «24 июня тело Яна Вышатича было положено в Печерском монастыре». В 1107 году «11 августа Святополк, Владимир, Олег и другие князья пошли на половцев и в шестом часу дня перешли вброд реку Сулу» и т. д. и т. п…
Наконец, столь хорошо нам знакомый текст 1110 года о ночном «огненном столпе» 11 февраля в 1 час ночи…
Как же работал летописец? Либо он вел нечто вроде дневника, одновременно работая над историей давно прошедших лет. Либо он уже закончил свой труд около 1100 года и к готовой книге приписывал «последние известия».
Но если бы приписки делались к законченному труду, то они были бы, скорее всего, расположены в хронологическом порядке. А вот, например, запись 1102 года: сначала говорится о событии, случившемся 1 октября, затем 20 декабря, 29 января, 11 августа, 16 ноября. Под 1107 годом последовательность такая: 7 мая, 12 августа, 4 января, 12 января, 5 февраля.
Очевидно, записи обработаны и введены в летопись позже. Прошлое и настоящее вносится в летопись приблизительно в одно время.
О том, что «Повесть временных лет» была завершена не раньше 1113 года, Шахматов знал уже давно. 1113–1116 годы, — вот где ключ ко всей проблеме.
Если события 1113–1116 годов будут правильно объяснены, тогда и Нестор и Сильвестр…
Впрочем, он не торопится, академик Алексей Александрович Шахматов.
1113–1116
16 апреля 1113 года на двадцатом году правления умирает Святополк. Смерть деспота снимает с подданных какую-то часть страха, оцепенения, «гипноза». Восстание редко начинается в самое худшее время, а чаще при некоторой перемене к лучшему.
На другой день Киев поднимается: бьют бояр, ростовщиков. Восстание гремит как проклятие тому, кто уже не может услышать.
Если бы не восстание, на киевский престол нашлось бы много претендентов. Дети Святополка, постаревший, но еще лихой Олег Святославич, наконец, Владимир Мономах — все ждали своего часа.
Но пылающий город — не подарок. Испуганная знать шлет за Владимиром: «Пойди, князь, в Киев. Если же не пойдешь, то знай, что много зла произойдет».
Шестидесятилетний Владимир въезжает в Киев, садится на престол, усмиряет и примиряет силой и уступками. Кое-какие ненавистные установления покойного братца отменяются. Отныне велено считать: во всех недостатках, непорядках, не-устройствах виноват Святополк и его люди…
Что обо всем этом думает Нестор и его печерские собратья, угадать трудно. Во всяком случае, старого их покровителя нет, а нового приобрести не так просто…
Снова идут спокойные годы.
Владимир Мономах силен, Владимир Мономах славен. Он воин, дипломат. Для одних — избавитель от черни, для других — заступник за вдов и сирот.
Его именем уже давно в половецких степях пугают детей…
Но Владимир Мономах неспокоен. Об этом, конечно, знают немногие.
Знает один из ближайших приближенных князя — игумен Сильвестр.
Задолго до Шахматова ученые заметили, что Сильвестр был близок к новому князю, был игуменом его фамильного монастыря, Выдубицкого, а затем епископом его родового Переяславского княжества.