Существо Далай-ламы состоит из трех частей: гу, сун, тук; гу – «тело», сун – «слово», тук – «душа». Все три могут воплотиться отдельно и потому одновременно может явиться три Далай-ламы. В монастыре Гата к северу от Тареандо явился мальчик-гэгэн, которого народ начал признавать за второго Далай-ламу. Князь Нярон захватил его со всей семьей и увез в свой замок, а затем написал в Лхасу дерзкое письмо, в котором объявил, что он имеет у себя другого Далай-ламу и не нуждается в благословениях лхасского Далай-ламы. Тогда в княжество Нярон были посланы войска из Лхасы. Во время осады и перестрелки гэгэн спустился из окна по веревке; его перехватили осаждавшие и увезли. Он умер рано. Теперь есть его преемник, гэгэн лет тридцати восьми, живет в монастыре Гата.

Гебши-Эчи-бадмарак [84] учился в Лхасе, но показать успехи в науках ему не удалось. Он так туго шел, что в последнем отделении школы он просидел три года и не вынес никакого знания. С тоски по своей участи он вышел из школы и ушел в поле, не зная, что делать, не бросить ли не дающееся обучение. В поле он прилег на землю. Смотрит: по травинке взбирается муравей; не успел до половины высоты травинки подняться, как оборвался и упал на землю. Тотчас он отправляется вновь вверх по травинке и опять не достигает вершины, падает. Иногда муравей доберется уже почти до вершины и упадет, и все-таки снова лезет по траве.

Неудачный ученик лхасской школы наблюдал за муравьем целый день, с утра до позднего вечера, и, наконец, дождался, что вечером уже муравей поднялся таки до вершины травы я уселся на ней. Тогда неудачник подумал: «Вот какая маленькая тварь – и имеет какое большое терпение; может быть, несколько сот раз его старания добраться до вершины травы кончались падением на землю, но муравей не унывал и вновь принимался за ту же работу, и таки достиг своей цели. А я – большой человек, что же я отчаиваюсь? А моя цель важнее, чем та, которую преследует муравей». И опять отправился назад в монастырь. Тогда же он почувствовал, что в его голове стало яснее. Когда он заснул ночью, ему приснился Цзонкава, который сказал ему, что он не должен бросать учения и что если будет терпелив, то достигнет звания лхарамбо. И в самом деле, он продолжал учение и получил звание лхарамбо. Впоследствии он прославился под именем Гебши-эчи-бадмарак. Хотя он был и лхарамбо, но стал известен более под именем Гебши.

Во времена Будды было два друга; один был буддист, другой – иноверец. Heсмотря на разность вер, они были большие друзья. Однажды буддист подумал, как бы хорошо было обратить и друга к Будде. Он говорит ему: «Отчего бы тебе не поклониться нашему Учителю? Он всеведущий и премилосердный!» Друг говорит, что он имеет своего учителя, которому поклоняется и которого почитает, и который обладает таким же обширным знанием. «Если ты меня зовешь поклониться своему учителю, то отчего бы и тебе не поклониться моему учителю. Пригласи его, почествуй, а потом и я твоего почествую». Друг-буддист думает: «Почему бы мне не пригласить и не почествовать неверного-учителя? От этого мое уважение к своему Учителю не уменьшится же? A если мой друг, в свою очередь, пригласит моего Учителя, может быть, он и осознает его превосходство». И вот они уговорились, что сначала друг-буддист приглашает к себе учителя-иноверца, а потом друг-иноверец пригласит Будду. Буддист отправился приглашать учителя-иноверца, и тот принял приглашение.

Едут. Дорогой учитель улыбнулся. Буддист спрашивает его: «Над чем учитель посмеялся?» Тот отвечает: «В нескольких сотен верст отсюда течет река; на одном берегу ее увидел стоящую обезьяну-самца, на другом – обезьяну-самку; они почувствовали такой сильный призыв любви, что неудержимо бросились друг к другу, не обратив внимания на ширину реки, и оба утонули в ее волнах». Буддист промолчал. Когда прибыли к дому буддиста, здесь учителя приняли с почетом, повели его в дом вместе с его свитой и предложили угощение. Людям свиты подали блюда с рисом, прикрытые зеленью, а учителю поставили блюдо, в котором рис был положен сверху, а зелень снизу. Учитель, увидев, что у людей его свиты положена зелень, а у него нет, обиделся и спросил, почему же ему не дали зелени. Буддист-хозяин говорит ему: «Как же вы, учитель, видите обезьян за несколько сот верст, a не видите зелени, которая лежит перед самыми вашими глазами? Зелень и вам подана, только она лежит под рисом». Учитель-иноверец был пристыжен.

Теперь очередь другу-иноверцу звать к себе Будду. Он начинает делать сборы к угощению Будды. Его единоверцы говорят ему, как же это он хочет чествовать чужого учителя. Тот говорит, что у него был с другом-буддистом уговор и он не может не исполнить обещания. Тогда единоверцы советуют ему поступить так: он должен при входе в дом вырыть яму, прикрыть ее, чтобы ее не было заметно, и провести Будду через эту яму. «Его ученик посрамил нашего учителя, а когда Будда упадет в яму, мы сами над ним посмеемся!» Так все и было сделано. Но всеведущий Будда знал, что на пути устроена яма. Обладая чудотворной силой, он прошел над ямой, как будто по твердой земле. Нечего делать, пришлось угощать его.

В это время жена хозяина-иноверца, бывшая беременною, спрашивает Будду, кого она родит. Будда говорит, что она родит мальчика, одаренного способностями, который впоследствии сделается моим учеником, добавил Будда. Тогда учитель-иноверец, услыша об этом предсказании Будды, пришел к отцу ожидаемого ребенка и стал говорить: «Я знаю, что ребенок, рождения которого ты ожидаешь, будет дурной и вредный человек для нашего учения. Его необходимо уничтожить. И если дать ему родиться, то тогда будет уже поздно. Нужно истребить его, пока он находится в утробе матери». Порешили давить живот родильнице, чтобы удушить ребенка. Стали толкать и пинать ее живот, и родильница умерла от этих пинков. Тогда порешили сжечь труп матери.

Устроили костер, положили тело покойницы, разожгли огонь. Когда тело стало сгорать, из пламени вырос цветок, раскрылся, и в нем сидит мальчик прекрасного вида. В это время Будда принял вид орла, схватил ребенка и унес. Он отдал его на воспитание царю. Когда малыш подрос, его начали учить, и он обнаружил большие способности к учению. Тогда отцу стали говорить: «Какой у тебя прекрасный сын. Отчего ты не вытребуешь его от царя?» Отец пошел к царю, и [тот] отдал ему своего воспитанника. У отца был еще другой сын, старше этого. Живут братья у отца вместе. Старший брат был злой, поэтому младший брат стал бояться, как бы тот его не погубил, и он ушел в монастырь. Это был Иланчжу, один из восемнадцати найдан-джудук, Архатов, буддийских святых.