Кроме тэнгриев и небесных хатов, есть еще водяные хаты, уханхаты. Представителями хатов бывают заяны; это слово переводят буряты «творец», его же можно перевести словом «покровитель». Так, есть заян города Кяхты; буряты-шаманисты употребляют слово «заян» в значении божества.

Все эти три разряда духов, так сказать, небесного или высшего происхождения; кроме них, у шаманистов-бурят есть еще ближайшие к людям духи-покровители – это онгоны. Наряду с онгонами можно поставить также очень уважаемые бурятами бумал-шилуны – это камни, упавшие с неба; они почитаются теми родами или фамилиями бурят, на земле которых были найдены [103] .

Онгонами считаются иногда некоторые животные, например: орел – у ольхонцев, лебедь – у хангинских бурят. Вероятно, желая сделать этих онгонов доступнее для людей, шаманисты делают их изображения – это или шкурка животного – горностая, зайца, хорька, соболя, украшенная лентами, или человеческая фигура, вырезанная из дерева, или сшитая из лоскутков кукла, а иногда – рисунок. Рисунки онгонов делаются или на досках, или, чаще, на лоскутках красной краской; иногда на лоскутке рисуется целый ряд фигур, например, девять небесных дев, две сестры Галзушины, двадцать кузнецов и т. д. Рисунок часто упрощен до последней возможности; это почти только символические изображения: человеческую фигуру, например, изображают кружком вместо головы, чертой, раздвоенной внизу, – туловище и ноги, и другой чертой, поперечной – руки. Но почти всегда посреди этого изображения прикрепляется металлическая, из жести или железа, фигурка, называющаяся душой. Несмотря на простоту рисунка, онгоны различаются своими атрибутами. О каждом онгоне существуют легенды; их надо знать, чтобы изобразить того или другого онгона.

Очень часто встречаются онгоны, изображающие некогда живших шаманов; иногда это фигуры людей с бубном в руках, иногда один только бубен. Иногда онгоны представляют предков; у хангинцев есть очень оригинальный онгон – это кружок из дерева, на котором грубо обозначены глаза, нос, рот; рассказывают про него, что, когда буряты переселялись из Монголии, один из бурят привез с собой отрезанную голову своего отца, которого звали Бёртё; этот онгон и называется Бёртё. Хангинцы и шараты особенно почитают лебедя; они рассказывают по этому поводу такую историю. Три дочери Тэнгир-Шара-Хасара спускались в виде лебедей на землю, на берегу озера снимали лебяжьи шкурки и купались в виде дев; во время одного такого купанья Хоридой-Моргон успел спрятать лебяжью одежду одной из дев, Хобоши-хатун; остальные две сестры улетели в лебяжьих одеждах на небо, а Хобоши-хатун стала женой Хоридоя; от их детей произошли эти два бурятские рода – шараты и хангинцы. Буряты племени Булагат и племени Эхирит считают своим предком: первый – Буханоина, т. е. одного из тех быков, которые участвовали в борьбе восточных и западных хатов; второй произошел из воды и считается сыном ухан-хатов; об обоих предках есть длинные и очень сложные, а также не всегда однообразно рассказываемые, легенды.

Кроме онгонов-покровителей рода, есть множество онгонов-покровителей скота, особые для лошадей, коров, баранов; есть также онгоны различных болезней, онгоны игр, онгоны промыслов; есть, например, особый онгон весел, лодки, остроги; особенно развиты онгоны кузнечного дела, – их очень много.

Онгонов призывают в случае болезни детей, того или другого скота, при промыслах и также при играх. Призывая их, им иногда приносят жертвы, по большей части водкой и молочными продуктами, но в важных случаях приносят и кровавые жертвы. Онгоны сохраняются в особых деревянных ящиках (очень напоминающих наши скворечницы); иногда привязывают этот ящик на столбе к юрте, иногда отдельные онгоны размещаются на особых соответствующих их значению местах, так, например, подвешиваются в мешочке над кроватью или над колыбелью ребенка. Завести полный комплект онгонов очень трудно; надо пригласить очень сведущего шамана, который знал бы, как сделать каждый онгон; затем, когда онгоны готовы и положены на белую шкуру лошади, надо принести им жертву: кроме сметаны и масла, надо и жеребенка заколоть, а иногда барана и козла. Кроме этого жертвоприношения при освящении, усердные домохозяева не раз в своей жизни должны устроить жертвенное угощение своим онгонам; во время принесения жертв шаман поет гимны в честь их или говорит легенды о них.

После смерти хозяина дома онгонов следует сжечь, но при этом следует заколоть барана, завернуть каждую фигурку в бараний сальник и затем уже бросить в костер, устраиваемый где-нибудь в поле; избегая этих расходов, буряты чаще не сжигают онгонов, а складывают их в ящик и выставляют на шесте неподалеку от юрты или дома.

Сообразно с почитанием сил природы, буряты совершают моления в связи с главными годовыми явлениями: весной, когда появляются хорошие травы и у скотоводов наступает изобилие в пище, – и осенью, когда увеличившиеся стада позволяют убивать ожившую за лето скотину. Некоторые осенью приносят особые жертвы в честь матери-земли, которую представляют седовласой старухой.

На такие общественные жертвоприношения собираются иногда целым родом; число съезжающихся бывает в несколько тысяч; богатые роды делают такие общественные жертвоприношения – таилганы – чаще, по нескольку в год; бедные – реже, года через три. Бывают и меньшие общественные собрания, где участвуют только соседние улусы. На таилганах, кроме принесения жертв на общественный счет, устраиваются также игры, скачки, борьба, стрельба в цель и т. п. На таилганах женщины, как чужие к роду, не присутствуют; но девушки, как принадлежащие роду, принимают в них участие.

Кроме таилганов, бывают частные жертвоприношения, делаемые отдельной семьей или по обету, или по болезни; такое частное жертвоприношение называется кырык. На таилганах и кырыках всегда приносят в жертву скот, часто лошадей. Старые люди и шаманы знают, какой скот следует приносить в жертву в том или другом случае.

Место таилганов бывает обыкновенно уже издавна одно; на нем бывает обо, т. е. куча камней или хворосту, посвященная местному зяну или ижину – хозяину места.

После известных церемоний, устройства жертвенника, установления особых, украшенных лентами, березок тургэ, освящения через курение пихтой и вереском (juniperus) всех принадлежностей жертвоприношения, посуды, участвующих в нем людей и проч., начинают жертвоприношение водкой и молочными продуктами; после возлияния на огонь пьют водку шаманы и старики и дают или делают вид, что дают, назначенным в жертву животным; потом их убивают особым способом, очень древним по преданиям: им распарывают живот и затем запускают во внутренности руку и сжимают рукой аорту. Кожу снимают тоже особым образом, оставляя нижние кости ног, голову, легкие и сердце в коже; мясо животного снимают с костей и варят, а несколько жира и небольшую часть мяса сжигают на жертвенном огне. Шкуру с головой слегка набивают соломой и вешают на березку; если это происходит на таилгане, то голову чучела обращают на запад; если на кырыке, в честь восточных хатов, то чучелу обращают головой к востоку. Кости жертвенных животных сжигают на особо сложенных шире – жертвенниках, сложенных из камня, а где нет камня, просто на особом костре. Во время жертвоприношения и затем, пока варится мясо, участвующие в таилгане бывают заняты играми, борьбой, скачками, причем, конечно, старики представляют только зрителей. Сваренное жертвенное мясо делится по числу участвующих в таилгане семей и сделается каждой семьей отдельно; часть мяса непременно отвозится домой и раздается тем домашним, которые не могли быть на таилгане.

Самыми веселыми таилганами почему-то бывают таилганы ухан-хатам, водяным духам; они всегда устраиваются на берегу реки, на них участвуют также замужние женщины. Во все время праздника молодежь пляшет национальный танец. Во время жертвоприношения отцы семей подходят к реке и пьют воду, называя ее при этом аршан т. е. священная или живая вода. Затем шаманы в своих призываниях приглашают водяных заянов принять жертвы и за них ниспослать жертвователям блага земные, от них зависящие; после молений шаман бросается к реке, показывая намерение кинуться в нее. Молодые люди уже ожидают этого и удерживают его, а если не успеют, то вытаскивают из воды. Делается это потому, что шаман во время своего шаманского действия считается воплощением тех духов, которых он призывал; олицетворяя ухан-хатов, он должен возвратиться после призываний в свое жилище – воду. На этих же таилганах бывает гаданье, которого на других не бывает. Отцы семейств растапливают олово и выливают его в чашку воды, зачерпнутой из реки; вылившаяся фигура дает повод к различным толкованиям будущей судьбы. В гаданье это очень верят, и довольно неудачно вылившегося олова, чтобы веселье сменилось унынием.