Если Гленарван, Элен, Мэри Грант, Паганель, майор, Роберт, Джон Манглс, Олбинет, Мюльреди, Вильсон не понимали, чему удивляется старый моряк, то каково же было их изумление, когда Том спокойно ответил:

— Да он крейсирует здесь по вашему приказанию.

— По моему приказанию?.. — воскликнул Гленарван.

— Так точно, сэр, я лишь выполнял предписание, содержавшееся в письме вашем от четырнадцатого января.

— В моем письме? В моем письме? — воскликнул. Гленарван.

Тут все десять путешественников окружили Тома Остина и впились в него глазами: значит письмо, написанное у реки Сноу, все-таки дошло до «Дункана»?

— Давайте-ка объяснимся хорошенько, — сказал Гленарван, — а то мне кажется, будто все это происходит во сне… Вы говорите, Том, что получили письмо?

— Да.

— В Мельбурне?

— В Мельбурне, как раз в тот момент, когда я закончил ремонт.

— А что это было за письмо?

— Оно не было написано вами, но подпись была ваша, сэр.

— Это верно. И письмо мое передано было вам каторжником, по имени Бен Джойс?

— Нет, сэр, моряком, по имени Айртон, боцманом с «Британии».

— Ну да! Айртон и Бен Джойс — это одно и то же лицо! И что же говорилось в том письме?

— В нем содержался приказ покинуть Мельбурн и идти крейсировать у восточного побережья…

— …Австралии! — крикнул Гленарван с горячностью, смутившей старого моряка.

— Австралии? — с удивлением повторил Том, широко открывая глаза. — Да нет же, Новой Зеландии!

— Австралии, Том, Австралии! — подтвердили в один голос все спутники Гленарвана.

Тут на Остина словно нашло помрачение. Гленарван говорил с такой уверенностью, что старому моряку стало казаться, что он и вправду ошибся, читая письмо. Неужели он, преданный и аккуратный моряк, мог сделать подобную ошибку? Он смутился и покраснел.

— Успокойтесь, Том, — ласково проговорила Элен, — видно, так суждено было.

— Да нет же, миссис, простите меня, — пробормотал старый моряк. — Это невозможно, я не ошибся! Айртон прочел это письмо, так же как и я. И он-то, он-то и хотел, чтобы я, вопреки приказанию, шел к австралийским берегам!

— Айртон? — воскликнул Гленарван.

— Он самый. Айртон уверял, что это ошибка и что назначенное вами место встречи — бухта Туфольд.

— У вас сохранилось это письмо, Том? — спросил крайне заинтересованный майор.

— Да, мистер Мак-Наббс, — ответил Остин. — Я сейчас схожу за ним.

И Остин побежал к себе в каюту. В продолжение немногих минут его отсутствия все молчали переглядываясь. Только майор вперил взор в Паганеля и, скрестив на груди руки, проговорил:

— Ну, знаете, Паганель, это было бы уж слишком!

— А? Что вы сказали? — пробормотал географ.

Согнувшийся, с очками во лбу, он удивительно походил на гигантский вопросительный знак.

Остин возвратился. Он держал в руке письмо, написанное Паганелем и подписанное Гленарваном.

— Прочтите, пожалуйста, — сказал старый моряк. Гленарван взял письмо и стал читать:

— «Приказываю Тому Остину немедленно выйти в море и вести «Дункан», придерживаясь тридцать седьмой параллели, к восточному побережью Новой Зеландии…».

— Новой Зеландии! — крикнул, сорвавшись с места, Паганель.

Он вырвал из рук Гленарвана письмо, протер себе глаза, поправил на носу очки и, в свою очередь, прочел письмо.

— Новой Зеландии! — повторил он непередаваемым тоном, роняя письмо.

В этот момент он почувствовал, что на плечо его легла чья-то рука. Он поднял голову. Перед ним стоял майор.

— Что ж, почтеннейший Паганель, — сказал с невозмутимой серьезностью Мак-Наббс, — нам еще посчастливилось: ведь вы могли бы услать «Дункан» и в Индокитай.

Эта шутка доконала бедного географа. Грянул всеобщий гомерический хохот. Паганель, как сумасшедший, шагал взад и вперед, сжимая руками голову, рвал на себе волосы. Он уже не отдавал себе отчета в том, что он делает, что намерен делать. Он спустился по трапу с юта и бесцельно зашагал, спотыкаясь, по палубе, затем поднялся на бак. Здесь ноги его запутались в свернутом канате, он пошатнулся и ухватился за какую-то подвернувшуюся ему под руку веревку.

Вдруг раздался оглушительный грохот. Выстрелила пушка. Град картечи усеял спокойные воды океана. Злополучный Паганель уцепился за веревку заряженной пушки, курок опустился — и грянул выстрел. Географа отбросило на трап бака, и он провалился в кубрик.

Первый миг удивления сменился всеобщим криком ужаса. Все подумали, что случилось несчастье. Матросы гурьбой бросились вниз и вынесли Паганеля на палубу. Его длинное тело было согнуто вдвое, он был не в силах говорить. Его перенесли на ют. Товарищи милейшего француза были в отчаянии. Майор, который при несчастных случаях заменял врача, собирался было раздеть бедного Паганеля, чтобы перевязать его раны, но едва он прикоснулся к умирающему, как тот подскочил, словно от электрического тока.