Лицо графини снова смягчилось:

— Наказанием тебе послужит отмена сегодняшнего занятия. Ты поднимешься в комнату, чтобы подумать над своим поведением.

Виконт онемел от счастья. Лучшего подарка она не придумала бы и при всём желании.

— Если бы меня каждый раз подвергали таким наказаниям, я бы шалила с удвоенным рвением, — игриво заметила Дезире и фривольно стукнула графа веером по руке.

— Отсутствие гувернанток явно сказалось на твоём воспитании, — тут же включился в игру он. — Тебя надо почаще ставить в угол.

— Смотря кто этим займётся, — ответила та с придыханием, чуть прикрыв глаза.

— Что стоишь как воды в рот набрала, Беула, — ледяным тоном прошипела графиня. — И вы, мисс Кармель! Или находите подобные беседы подходящими для ушей моего сына?

Она резко зашагала к выходу. Поравнявшись с Дезире, кинула на гостью ненавидящий взгляд:

— А вам, милочка, следует обзавестись костылём. Похоже, вертикальное положение даётся вам нелегко.

— Что вы имеете в виду? — нахмурила лоб Дезире, которая поняла, что графиня её оскорбила, но не могла взять в толк, как именно. — Что она имела в виду? — повернулась она к графу.

Беула потянула насупившегося виконта к выходу.

— Ах да, мисс Кармель, ваше наказание… — вспомнила леди Фабиана.

Я остановилась и спокойно взглянула на неё.

— Да, миледи?

— Вы не станете доказывать, что вашей вины здесь нет?

— Не стану, миледи.

Она была явно разочарована.

— Соответствующий вычет будет произведён из вашего жалованья, — обронила она уже безо всякого интереса.

Граф, так ни разу на меня и не взглянувший, кинул через плечо мистеру Фарроучу:

— Передай всем: с этого дня я вдвое повышаю жалованье прислуге.

— Слушаюсь, милорд.

Графиня бросила на мужа испепеляющий взгляд. Потом сладко улыбнулась мистеру Дрейку.

— Пожалуй, моему сыну следует брать уроки художественного мастерства. После внесённых им дополнений сходства прибавилось, вы не находите?

Она кивнула на один из холстов, который виконт украсил хвостом и рожками. В тяжёлой резной раме с бронзовым отливом и печатью благородной потертости помещался портрет незнакомого юноши. Обычное лицо, волосы цвета невидимости — не прямые и не кудрявые, богатый костюм и надменное, уверенное выражение. Судя по датам, написан тринадцать лет назад. Ничего примечательного… за исключением крохотной детали: у ног юноши сидела комнатная собачка. Та самая, которая вот уже вторую ночь забиралась ко мне в комнату. Сомнений быть не могло: те же уши-ракушки, белая бусина на носу и короткие, чуть подвернутые внутрь лапки.

Мистер Дрейк поспешил поддакнуть, а вот лицо графа при виде испорченного портрета потемнело.

— Ему следует брать уроки хлыста, — его голос звенел от ярости. — И я их ему сейчас преподам!

Он схватил Микаэля за шиворот и потащил к выходу. Тот визжал и отбивался.

— Маменька, маменька! — в глазах метался ужас.

— Не смей этого делать! — взвизгнула графиня и бросилась следом за ними.

Видя, что её возгласы никак не действуют на супруга, обернулась к мистеру Дрейку.

— Мужчина вы, в конце концов? Помогите! Сделайте же что-нибудь!

— Только попробуй вмешаться, Дрейк! — прорычал граф.

Бросившийся было на помощь гость отшатнулся и застыл, переводя растерянный взгляд с леди Фабианы на графа и обратно и не зная, как поступить.

— Я сказала: оставь его! — прогремела леди Фабиана повелительным тоном.

На секунду граф замер, продолжая удерживать вырывающегося сына. Тот отчаянно болтал ножками в воздухе. От напряжения на лбу хозяина проступили вены, по лицу пробегала судорога. Мне показалось: ещё секунда, и он разожмёт пальцы. Но вместо этого он хрустнул челюстью, тряхнул головой, с видимым трудом сбрасывая наваждение, и выволок сына из зала — под крики супруги, несчастные взгляды мистера Дрейка и вялое любопытство мистера Брауна.

В галерее остались лишь Дезире, я и Беула. Стоило им выйти, и маска обольстительницы тут же слетела с лица гостьи, уступив место нескрываемому раздражению. Она уставилась в пустой проём, постукивая ножкой в расшитой атласной туфельке, отчего стекляшки на ней мелодично звенели.

— Несносный мальчишка! — сплюнула она. — Дети нужны, чтобы всё портить.

Думается, речь шла не о портрете.

Она покинула зал размашистым шагом. Беула рядом со мной печально переступила с ноги на ногу.

— Мне тоже пора к леди Эрселле.

— Постой, Беула. Кто изображён на этом портрете?

Она кинула на меня удивлённый взгляд.

— Хозяин Ашеррадена, конечно.

— Ты хочешь сказать, родственник или предок графа?

Она посмотрела на меня, как на безумную.

— Да нет же, это и есть наш нынешний граф. Просто тут он ещё мальчик, лет пятнадцати. Но сходство очевидно.

— А что за щенок рядом с ним?

— Да вроде был у него любимец, — пожала плечами она.

— Был?