– Я думаю, он мог пойти к своей… – она замялась на миг, – знакомой… однокласснице…

– Однокласснице?

– Да, она была у нас в прошлое воскресенье, они учились вместе.

– Как ее зовут?

– Ирина… Климова, кажется. Она работает в областном архиве.

– Почему вы думаете, что ваш муж мог пойти к ней?

Елена сидела с опущенными глазами, сцепив руки.

– Они когда-то встречались, муж рассказывал. Потом он уехал, и они расстались. И встретились недавно, случайно, он рассказывал. Она очень красивая, самоуверенная, знающая себе цену… Взрослая…

То, как она произнесла последние слова, многое сказало Федору. Она завидовала и ревновала, считая себя гадким утенком. Возможно, боялась за свой брак. Боялась потерять – он обвел взглядом гостиную – все это. Здесь все говорило – нет, кричало! – о деньгах и достатке.

В гостиную стремительно влетела Кристина Юрьевна, толкая перед собой тележку с чашками.

– Кофе! Чай! – Она затормозила тележку у дивана и выкрикнула патетически: – Леночка, скажи им все! Про эту одноклассницу, которая лезла в вашу жизнь! Станислав Витальевич, как всякий мужчина… Вы меня понимаете!

– Мама!

Но Кристину Юрьевну понесло. Она рассказывала, как счастливо жила дочка, как Станислав Витальевич ее любил, как он приходил к ней знакомиться и сказал: «Кристина Юрьевна, я обещаю вам, что ни Леночка, ни вы никогда ни в чем не будете нуждаться!»

– Это было такое счастье, вы меня понимаете, сейчас выйти замуж просто невозможно! Леночка – домашняя девочка, сейчас девчонки такие, что не передать! Оторвы! С первым встречным готовы! Станислав Витальевич полюбил ее с первого взгляда, у них в институте была проверка из мэрии, вот он ее и заприметил, потом позвонил. Леночка училась на третьем курсе, поступила без блата, откудова у нас деньги – я всю жизнь в телеателье, мужа нет, копейки считали, ни одежи приличной, ни куска лишнего…

– Мама!

– Дай сказать! – отмахнулась от нее Кристина Юрьевна. – Ты же у нас рта никогда не раскроешь, тихоня! Ну, заприметил он ее и позвонил. И Леночка его полюбила, любо-дорого смотреть было, все завидовали, бегали, выспрашвали. Станислав Витальевич хотел ребенка, говорил, хочу девочку с розовыми бантиками. А тут эта… одноклассница свалилась как снег на голову! И что теперь делать, ума не приложу! Мы одни… Такое горе! Я Леночке всегда повторяла, такое счастье привалило, каждый день надо Богу молиться да помнить! И нечего тебе… Спасибо скажи! Да за таким мужем… Не знаю! Каждый день молиться – и то мало.

Она замолчала и заплакала. Капитан и Федор перевели дух. Елена подавленно молчала.

– Скажите, Елена Анатольевна, возможно, муж рассказывал, делился… Может, ему угрожали? Звонки по телефону, письма, возможно, по электронной почте, чужие, которые крутились около дома?

Елена пожала плечами.

– Я видела! – вскрикнула Кристина Юрьевна. – Около мусорных баков, двое! Когда же… В субботу утром!

– Мама!

– Я сразу подумала – неспроста! Копались, а сами зыркали по сторонам, а подъезд-то открытый. Идут и не закрывают, шаромыжники, прямо зла на них не хватает! Приличные вроде люди… Я захлопнула и еще постояла в подъезде, смотрела через стекло, куда они пойдут.

Это заявление осталось без ответа.

– Не было ничего такого… – сказала Елена. – Муж не рассказывал. Насчет электронной почты – не знаю, я даже не знаю пароля, у меня свой ноутбук. Вы забрали его компьютер в прошлый раз.

– Скажите, у вас в доме нет оружия? В сейфе, письменном столе мужа?

– Оружия? Я не видела. Сейф есть, но я никогда не открывала… Не знаю. Может, код в записной книжке, она в столе…

– Ну и как тебе вдова? – спросил капитан Астахов уже в машине.

– Молодая… Тихоня, как сказала мамаша.

– Да, мамаша… Незаметно, что очень убивается. Не плачет, никаких истерик, уж скорее, мамаша переживает… Да и то, не столько о зяте, сколько о том, как они теперь без него. И считает, что во всем виновата любовница.

– Это ни о чем не говорит, такой психотип: все в себе, заторможенная.

– Может, принимает что-нибудь?

– Вряд ли.

– Что он в ней нашел? Я видел фотографии: здоровый лось, козырный, хозяин жизни. А тут ни рыба ни мясо… Не понимаю.

– Есть тип мужчин, которым нравятся девочки.

– Старый козел! – бросил в сердцах капитан.

– Да нет, я бы сказал, тут другое… – задумчиво сказал Федор.

– Интересно послушать.

– Понимаешь, старым козлам нравятся Лолиты, они чувствуют порок, даже скрытый… А Елена, как ты сам сказал, ни рыба ни мясо, она еще спит, понимаешь? В коконе, как гусеница. Мамаша слишком активная, так и представляю, как тюкала дочку по любому поводу. Потом она вышла замуж за мужика в два раза старше… Она живет в своем мире, отрешенная, растерянная…