Он отворачивается к двери, думая. Потом снова поворачивается ко мне.

— Нет, прости, Кейт: я хочу сделать тебя счастливой, хочу. Но я не могу отнестись с пониманием к этой бессмыслице. Я на это не соглашусь. Нет. Просто — нет.

Он скрещивает руки на груди и дуется. Как двухлетний ребенок, который не успокоится, пока не получит свое.

Было время, еще не так давно, когда его отказ сломил бы меня. Когда я бы позволила его мнению стать моим. Когда я бы сдалась ради наших отношений и их благополучия.

Но больше я так не поступлю.

Я поднимаюсь.

— Я это сделаю, Дрю, с тобой или без тебя. И, действительно, надеюсь, что с тобой.

Потом направляюсь через коридор в спальню.

Несколько минут я стою посреди комнаты, вспоминая. Некоторые прекрасные и романтичные моменты своей жизни, проведенные в этой комнате.

Я солгу, если скажу, что я не буду по ней скучать.

Но я твердо верю, что мой переезд принесет нам пользу. Что, в какой-то момент, он проведет разницу между нами, раздавленными под тяжестью нашей собственной страсти и упрямства и даже более сильной парой, чем мы были до этого.

Я просто хочу, что бы Дрю тоже это увидел.

Вздохнув, я подхожу к шкафу, чтобы собрать свой багаж. Неделю назад я собрала только маленькую сумку с собой, так что теперь придется упаковать вещей побольше. Я замечаю большой бежевый кожаный чемодан на верхней полке. Эти шкафы, явно, не рассчитаны для маленьких людей. Я встаю на цыпочки, пытаясь схватиться за ручку. Подумываю о том, чтобы принести из комнаты стул, но сначала пытаюсь подпрыгнуть.

Когда я сгибаю колени, чтобы проделать вторую попытку, слышу, как позади меня встает Дрю. Он протягивает руку у меня над головой, и с легкостью достает чемодан и опускает его вниз.

— Не надо сильно вытягивать руки у себя над головой. Это не очень полезно для тебя… для малыша.

Он выходит из шкафа и кладет чемодан на кровать.

— Откуда ты знаешь? — спрашиваю его, следую за ним.

Он пожимает плечами.

— Когда Александра была беременной, я много читал. Я хотел быть готовым на случай если ей приспичит рожать на семейном сборище, или если мы застрянем в пробке в одной машине.

Он открывает чемодан. А я улыбаюсь.

Он берет меня за плечи и усаживает на край кровати.

— Просто… подними ноги. Отдохни.

Потом он поворачивается к комоду и достает оттуда стопку моих футболок, и аккуратно укладывает их в чемодан. Пока он это делает, в мою сторону не смотрит.

— Ты помогаешь мне уложить вещи?

Он натянуто кивает.

— Угу.

— Но ты все еще не хочешь, чтобы я съезжала?

— Неа.

— И… ты все еще думаешь, что это глупая идея?

— Угу. У тебя редко бывают глупые идеи, но если и есть, эта — самая идиотская из них.

Он достает еще одну кучу одежды из комода, когда я спрашиваю:

— Тогда почему ты мне помогаешь?

Он бросает одежду в чемодан и смотрит мне прямо в глаза. И на его лице отражены все его чувства — расстройство, уступчивость… преданность.

— За последние два года, я, наверно, десятки раз говорил тебе, что все для тебя сделаю. — Он пожимает плечами. — Пришло время таки сделать или уже заткнуться.

И вот… вот поэтому я люблю его. Подозреваю, что поэтому и вы его любите тоже.

Потому что, не смотря на все его ошибки и пороки, Дрю достаточно смелый, чтобы отдать мне все, что у него есть. Положить свое сердце на разделочную доску и дать мне в руки топор.

Он делает вещи, которые ненавидит, только потому, что я его об этом прошу. Он пойдет против своих инстинктов и здравого смыла, если мне это будет нужно. Он поставит свое благополучие, свое счастье на второе место после моего.

Я поднимаюсь, обнимаю его за шею, и прижимаюсь губами к его губам. Спустя мгновение мои ноги отрываются от пола, а его рука зарывается в мои волосы. Его губы ловят мой стон, когда он прижимает меня к себе сильнее.

Я отклоняюсь назад и говорю ему:

— Ты — замечательный.

Он нежно мне улыбается.

— Это всеобщее мнение.

Я улыбаюсь.

— И я тебя люблю.

Он опускает меня на пол, но держит руки вокруг моей талии.

— Хорошо. Тогда ты разрешишь мне поставить три замка на дверь квартиры, в которую ты решишь переехать. И цепочку. И дверной засов.

Я улыбаюсь шире.

— Хорошо.

Дрю медленно шагает вперед, подталкивая меня к кровати.

— И ты не будешь возмущаться, когда я проведу туда сигнализацию.

— Нисколечко.