Патан протянул руку за очередной лепешкой, не глядя на фаранга.

— А зачем ты это сделал? — спросил он.

— Я тебе объясню зачем. Он избивал танцовщицу. Избивал ее! Я велел ему остановиться, а он этого не сделал! Так что я вышвырнул его вон.

У Патана в голове возникла тысяча вопросов, но он их попридержал и заговорил ничего не выражающим тоном, задавая самые простые:

— Ты говоришь, что нашел его избивающим танцовщицу. А ты знаешь почему?

— Я знаю, что он сказал. Он притворился, будто Майя что-то украла.

— Теперь ты называешь ее Майя?

Джеральдо насупился:

— Ее так зовут! Она очень дружелюбная, если узнать ее поближе.

— Правда? — замечание Джеральдо словно повисло в воздухе. — А мукхунни сказал, что она украла?

— Она ничего не украла! Он сумасшедший. Он ревнует или бредит, я не знаю точно, что с ним, — Джеральдо нахмурился и следующие фразы произнес шепотом: — Он заявил, что у Майи есть что-то, что принадлежало ему. Но он не желал говорить, что это. Нет! Он сказал, что пытался ее найти на протяжении многих лет. Он заявил, что видел ее с этой вещью во время нападения разбойников, — Джеральдо покачал головой. — Я снова и снова спрашивал, что это. «Она знает. Спроси у нее!» — повторял он. Мне пришлось встать между ними — он продолжал на нее замахиваться. И он может причинить боль. Вначале и не подумаешь. Он кажется таким мягким, но может нанести сильный удар, когда захочет.

— Он многое скрывает, — согласился Патан. — И что ты сделал?

— Я одержал над ним верх. Ты улыбаешься, но это было не так легко, как ты думаешь! Затем я вытолкал его за стену и заставил стражников запереть ворота, — Джеральдо сделал большой глоток вина, затем погладил усы. — Теперь ты не улыбаешься.

— А что сделал мукхунни? — глаза Патана ничего не выдавали.

— Что он мог сделать? Он орал и бесился. Он умеет визжать, как кошка! Какое-то время он колотил в ворота. Долго колотил. Затем отправился к берегу, и никто его с тех пор не видел, — Джеральдо рассмеялся. — Не нужно так удивляться. От слуг я слышал, что какой-то крестьянин согласился подвезти его до Биджапура на своей телеге.

Джеральдо сделал еще один глоток вина. Он выглядел очень довольным собой.

— Когда я в тот день отправился за помощью — всего неделю назад! — мне страшно повезло, что я натолкнулся на генерала Шахджи и его солдат. Именно он отправил тебя к врачу, или хакиму, или как он тут называется. Он о тебе очень беспокоился, хотя по мне так ты выглядел нормально. Дяде Да Гаме удалось спасти Майю, как тебе удалось спасти Люси. Слиппер… — в этом месте Джеральдо засмеялся и снова глотнул вина. — Слиппер представлял собой жалкое зрелище. Он был в истерике. Конечно, с ним все было в порядке, на нем самом ни царапины. Но он застрелил лошадь Да Гамы, попав ей в глаз, и его всего залило лошадиной кровью. Он был уверен, что умрет. Нет, не повезло! Шахджи отправил его к врачу вместе с тобой. Думаю, просто для того чтобы от него избавиться.

— А другие? — натянутым тоном спросил Патан.

— Они не выжили, капитан. Ты хорошо их знал?

— Только погонщика и его слона. Он меня катал, когда я был мальчишкой. Всадники были людьми Вали-хана. Я недавно с ними познакомился.

— Шахджи приказал их всех похоронить, не сжигать. Он подумал, что они мусульмане.

— Он все сделал правильно.

— Он знает свое дело. Чем-то он напомнил мне дядю Да Гаму. Наверное, все старые солдаты похожи, — Джеральдо снова глотнул вина. — Но ты хотел узнать про этот дворец. Это летний дом Шахджи, Бельгаумский дворец. Слепая женщина живет тут постоянно. Ее зовут Читра. Она откуда-то знает Шахджи. Я думаю, что она, возможно, его сестра. Похоже, тут нет настоящего управляющего. Здесь живет она, несколько слуг и маленькая девочка по имени Лакшми.

— Та маленькая девочка у качелей?

Джеральдо кивнул:

— Она любимица Читры. Везде бегает и сообщает Читре все, что видит. Эти двое очень привязаны друг к другу. Просто единое целое.

Какое-то время двое мужчин обсуждали нападение на перевале. Джеральдо пропустил само сражение и хотел знать все детали, но Патан говорил сдержанно, не желая рассказывать о том, что могло смутить Люсинду. Но даже и так у Джеральдо сложилось общее представление, и он смотрел на Патана с восхищением и благодарностью.

— Теперь я понимаю, почему дядя Да Гама такого высокого мнения о тебе. Моя семья перед тобой в большом долгу.

Патан попытался сменить тему:

— На тебя посмотришь и не узнаешь. Одет как настоящий индус!

Джеральдо рассмеялся:

— Да, и Люси тоже, как ты видел. Когда вьючные лошади сбежали, наши сундуки разбились, а содержимое разлетелось по всей пропасти. Все вещи Люси, все мои, как и вещи Слиппера, но меня это нисколько не беспокоит. Это одежда Шахджи. Мне она очень нравится! А Люси теперь носит сари — но ты это и сам видел. Ты едва мог отвести от нее взгляд.

Джеральдо опять выпил вина. Ему было забавно смотреть на смутившегося Патана.

— Разница поразительная, — сказал Патан. — А танцовщица?

Джеральдо рассмеялся:

— Она — чудо. Она единственная, кому удалось не потерять голову. Ты видел ее мешок, с которым она путешествует? Она не выпускала его из рук. Она единственна из нас, у кого не пропал багаж.

— Понятно, — медленно произнес Патан. — Значит, как я понимаю, до него и хотел добраться Слиппер. Он нашел то, что ожидал?