Шрифт:
Я наблюдаю, как Роберт смотрит в телефон, пока официантка ставит перед ним чашку кофе. Он читает мое сообщение, отхлебывая горячий напиток, не утруждаясь тем, чтобы добавить сахара или сливок. Он любит черный кофе. Я этого не знала.
Забавно, что это тревожит меня. Сколько еще мелких деталей не знаю я о мужчине, который изменил всю мою жизнь?
Его ответ скор и решителен.
«Тебе не следует оставаться с ним наедине.
Я иду за вами».
Я ожидала нечто подобное, но надеялась на лучшее.
«Все отлично. Мы больше не будем причинять друг другу боль.
Просто поверь мне, хорошо?»
Я нажимаю кнопку отправки, пока Дейв протягивает официантке кредитную карту.
Роберт хмурится, читая мое послание. На мгновение я начинаю сомневаться, стоило ли пользоваться им в качестве «предполагаемой угрозы». Это как завести пуму вместо служебной собаки. Никогда нельзя быть уверенной, когда и на кого она нападет.
Но Роберт ловит мой взгляд и натянуто кивает, отсылая очередное СМС.
«Если ты не дашь о себе знать через пять минут после выхода, я иду за тобой».
Смешно. Я знаю, что он хочет защитить меня, но у меня такое чувство, будто целится он в меня.
Я убираю телефон в сумочку и улыбаюсь Дейву:
– Идем.
Он встает первым и вежливо ждет, пока я соберусь. Мы проходим с ним бок о бок мимо мужчины с татуировками и женщины с крашеными волосами, мимо Роберта, на краткий миг задерживаемся у столика любителей пропустить по стаканчику, которые приветствуют Дейва тепло, а меня со всей полагающейся вежливостью.
Оказавшись на улице, мы идем в сторону того места, где я припарковала машину. Мое кольцо в его кармане, мои ключи от автомобиля у меня в руке.
Подойдя к машине, я останавливаюсь и поворачиваюсь к бывшему жениху:
– У нас обоих дома есть вещи друг друга. Как нам лучше поступить – привезти тебе твои вещи и забрать мои или наоборот, или…
– Я привезу тебе твои вещи, а ты собери мои, – обрывает он меня. – Если ты не против, я заеду, пока ты будешь на работе; понедельник вполне подойдет. Я отправлю тебе запасной ключ по почте… или…
– Ты можешь просто оставить его под тем растением…
– Под цикасом в горшке у входа в кухню…
– Да, под тем, что я купила в питомнике в прошлом году…
– Я помню.
Мы замолкаем. Он засовывает руки в карманы, глядя на проезжающие мимо машины. Прощание никогда не бывает изящным. Всегда остаются какие-то недосказанные слова, воспоминания, от которых нужно избавиться, загрязняющие наш мозг до тех пор, пока время само не сотрет их. Бесповоротность, которая должна быть легкой, всегда полна неловкости.
– Думаю, мне пора, – мягко произношу я.
Он кивает, разворачивается, но внезапно останавливается.
– У меня тоже был роман.
Я роняю ключи. Вслед за растерянностью приходит возмущение. Он излил на меня весь этот праведный гнев, а у самого тоже рыльце в пушку? Он что, шутит?
Когда он поворачивается ко мне, я ожидаю увидеть триумф мужчины, который нанес сокрушительный удар, но вместо этого вижу грусть.
– Много лет назад, и длился он всего месяц. Она была студенткой-практиканткой у нас на фирме. Когда мы были вместе, ты казалась… думаю, больше всего подойдет слово «меланхоличной». Я решил, что теряю тебя. А потом эта амбициозная юная леди с черными волосами и светлыми глазами… она пришла в мою фирму, искала модель для подражания, смотрела на меня восхищенными глазами… я был слаб, я решил, что теряю тебя.
– Но когда… – Я замолкаю, как только воспоминания всплывают на поверхность памяти. – Мы встречались всего год…
– Да, ты помнишь то время, пять лет назад. Ты несколько месяцев уже как работала и внезапно стала отдаляться от меня. Я пытался дотянуться до тебя всякими романтическими штуками, жестами любви, но ты не отвечала, а я был слишком труслив, чтобы спросить напрямую, что происходит.
Слишком труслив. В этом мы с Дейвом похожи. Кроме…
– Ты и правда говорил со мной об этом. Мы были у меня, прикончили бутылку вина, и ты спросил, не теряю ли я интерес. Ты спросил, не из-за тебя ли я так грустна.
– А ты начала плакать. Тогда ты впервые рассказала мне о сестре.
– Это была десятая годовщина ее смерти.
Птичка легко опустилась на асфальт у наших ног и принялась клевать крошки от крекера, которые обронил тут какой-то прохожий.
– И тогда ты закончил роман с ней?
Он снова кивает. Птичка продолжает кормиться на чьей-то небрежности.
– Когда я услышал историю твоей сестры, я понял, что ты для меня идеальная пара.
– Прошу прощения? – В моих висках снова начинает стучать раздражение.