Одинъ только въ древнемъ мір народъ Еврейскій сохранилъ, при особенной помощи Промысла, первоначальную чистоту религіи, хотя и онъ развивался точно такимъ же образомъ, какъ и другіе народы востока. – И эта-то религія была собственно тою цлебною, жизненною силою, которая время отъ времени освжала жизнь народовъ древнихъ, терявшихъ въ грубомъ многобожіи высокія идеи о Бог и объ отношеніи къ нему человка.

Здсь лежитъ основаніе всхъ политическихъ переворотовъ древняго міра; и въ этомъ отношеніи исторія Еврейскаго народа сколько отдльна отъ исторіи другихъ древнихъ государствъ, столько же и обща имъ. Всякій разъ, когда искажались y Евреевъ истины религіозныя, они впадали въ тяжкое чужеземное иго. Это иго вразумляло ихъ, и они снова обращались къ своимъ завтнымъ идеямъ, къ своему завту Божію. – Между тмъ это самое иго и переселенія Евреевъ были столько же полезны и ихъ побдителямъ. Они сближали обоихъ народовъ, и побдители многое заимствовали отъ своихъ побжденныхъ изъ ихъ священныхъ истинъ и преданій.

Такъ, по выход изъ Египта, посл продолжительнаго періода несчастій и славы, подъ управленіемъ судей, пророковъ и царей Евреи подпали подъ иго Навуходоносора, царя Вавилонскаго, который вмст съ ними покорилъ и другихъ народовъ Симитическаго племени, и основалъ изъ нихъ огромную Вавилонскую монархію. Средоточіемъ этой монархіи, составленной исключительно силою оружія, былъ воздвигнутый побдителемъ чудный Вавилонъ. – Какъ лице самого Навуходоносора, такъ и его столица въ высшей степени полны интереса. Куда бы ни простеръ Навуходоносоръ свое оружіе, въ немъ видно орудіе Промысла: народы па-дали къ стопамъ его; a его столица, богатая и многолюдная, съ своими обширными и великолпными чертогами и крпкими стнами, съ своими садами, набережными и мостомъ, долго считались чудомъ свта. Сюда-то, въ средоточіе тогдашняго міра, приведены были плнные Евреи, и здсь-то, на ркахъ Вавилонскихъ, оплакивали они свои грхи и падшую родину. Очищаясь сами, они въ то же время просвщали и своихъ побдителей и знакомили ихъ съ Богомъ Высшимъ, владющимъ царствами человческими.

Въ такомъ же отношеніи находились Евреи и къ побдителямъ Вавилонянъ – Персамъ. Киръ, помазанникъ Божій, какъ назвалъ его пророкъ Исаія (гл. XLV), слишкомъ за 200 лтъ до него, соединилъ подъ своею крпкою рукою все Иранское и Симитическое племя, кром Египта, который покоренъ былъ сыномъ его Камбизомъ, и Аравитянъ, никогда никмъ не покоренныхъ. Киръ отпустилъ раскаявшихся Евреевъ на родину. – Но ни Персы не прекратили на нихъ своего вліянія въ политическомъ отношеніи, ни Евреи на Персовъ въ отношеніи нравственномъ. Свидтельствъ, подтверждающихъ эти тсныя сношенія, много въ Библіи, особенно въ книгахъ Ездры, y пророка Даніила, игравшаго такую важную роль при дворахъ Вавилонскомъ, Мидійскомъ и Персидскомъ, и въ книг Есирь, которая была даже супругою Артаксеркса 1-го. Уже и въ это время Евреи имли слишкомъ большое вліяніе на всхъ народовъ востока, входившихъ въ составъ Персидской монархіи, въ возстановленіи y нихъ священныхъ истинъ, что доказывается многими ихъ преданіями, сходными съ еврейскими. Но гораздо большее вліяніе они возъимли на нихъ потомъ, по смерти Александра Македонскаго. – Безъ сомннія и Финикіяне, находившіеся всегда въ хорошихъ отношеніяхъ къ Евреямъ, не мало содйствовали къ распространенію этихъ священныхъ истинъ между отдаленнйшими народами древности посредствомъ своихъ торговыхъ связей; но мы не можемъ подтвердить этого источниками.

Между тмъ какъ Персидская монархія боле и боле сплочивалась учрежденіями Дарія Истаспа и развивалась по своему, – въ Европ, въ это самое время, также развивались два народа, будущіе, одинъ посл другаго, владыки Азіи: съ одной стороны Греки и Македоняне, a съ другой Римляне.

Какъ востокъ, подъ владычествомъ Персовъ, стремился къ единству, такъ точно и западъ древняго міра. Единство Греціи въ политическомъ отношеніи имло четыре главныхъ вида: 1) единство метропольное, когда вся Греція состояла только изъ метрополій и колоній и метрополій начальствовали надъ своими многочисленными колоніями, давая имъ свое собственное устройство, свои законы, жрецовъ, часто даже правительственныхъ лицъ и предводительствуя ихъ войсками. – Такое единство было въ Греціи во время Персидскихъ войнъ, когда впервые Персы, представители востока, столкнулись съ Греками, тогдашними представителями запада. Это столкновеніе произошло со времени покоренія Персами греческихъ Мало-Азійскихъ колоній, и дружественнаго сближенія Персовъ съ Греческою аристократическою партіею, для того, чтобы она могла содйствовать имъ въ покореніи и Грековъ Европейскихъ. 2) Единство было гегемоническое, когда вс греческія государства, на основаніи уже не родственныхъ отношеній, a сходства политики, раздлились на дв половины и сосредоточились около двухъ главныхъ государствъ: Аинъ и Спарты. – Спарта была гегемономъ государствъ аристократическихъ, a Аины – демократическихъ. Слдовательно об гегемоніи выразили тогда, только въ большомъ объем, т самыя партіи, которыя прежде были въ каждомъ греческомъ государств въ небольшомъ объем. Какъ прежде об эти партіи боролись другъ съ другомъ, такъ и теперь та же борьба началась между обими гегемоніями. Эта борьба извстна въ исторіи подъ именемъ Пелопонезской войны. Персы и въ ней также принимали участіе, помогая то той, то другой партіи, съ намреніемъ ослабить об, и потомъ покорить Грековъ своей власти. Вотъ почему Пелопонезская война и почитается также продолженіемъ Персидскихъ войнъ. – Въ І-мъ вк Греція покорена была Македонскими царями и вступила въ третій видъ единенія, – монархію. Тогда-то Греція и Македонія, сильныя какъ своимъ монархическимъ единствомъ, такъ и геніемъ Александра Македонскаго, совершили то великое дло, къ которому постоянно стремились Персы. т. е. соединеніе Персіи и Греціи, – востока и запада: только теперь Персы были побжденными.

Уже самъ Александръ, среди своихъ побдъ, положилъ начало будущему сліянію востока и запада распространеніемъ на восток греческой образованности и языка: но онъ думалъ сдлать еще боле.

Не довольствуясь тмъ, чмъ онъ владлъ, онъ хотлъ владть всмъ извстнымъ тогда свтомъ, и не только силою оружія, но и нравственно. Діодоръ Сицлійскій (XVIJI, 4) сохранилъ для насъ его предположенія, найденныя посл его смерти въ бумагахъ. Онъ хотлъ имть кругомъ всего Средиземнаго моря только своихъ подданныхъ, которые ни чмъ не разнились бы между собою, ни языкомъ, ни нравами, ни образованностію, ни даже религіею. Для этой цли онъ намревался переселить жителей Европы въ Азію, a жителей Азіи въ Европу, такъ чтобы они перемшались и сроднились между собою во всхъ отношеніяхъ. Средиземное море долженствовало быть внутреннимъ моремъ, центромъ этой огромнйшей монархіи. Кругомъ его онъ предполагалъ настроить новыхъ городовъ, новыхъ гаваней и шесть великолпнйшихъ храмовъ, которые служили бы для его подданныхъ точками соединенія; чтобы на этомъ мор кипла дятельность торговая и народы боле и боле взаимно сближались. Вавилонъ назначался столицею этой великой монархіи, a Александрія – складочнымъ мстомъ товаровъ востока и запада, центромъ всей торговли.

Но не сбылись эти обширныя и несвоевременныя предположенія. Александръ умеръ слишкомъ рано, и его монархія раздробилась на свои составныя части. Тмъ не мене онъ былъ также однимъ изъ избраннйшихъ орудій Божіихъ. Еще пророкъ Даніилъ (гл. XI) предсказывалъ о немъ ясно и положительно Персидскимъ царямъ. Самъ Александръ, бывши въ Іерусалим, видлъ это пророчество, и найдя въ немъ себя обозначеннымъ, почтилъ дарами первосвященника Іудейскаго и поклонился Богу Израилеву. Развитіемъ повсюду греческой образованности и языка, вслдствіе побдъ Александра, Промыслъ видимо приготовлялъ міръ къ будущему, легчайшему принятію и усвоенію священныхъ истинъ еврейскихъ и христіанскихъ; a въ слдъ затмъ переводомъ, въ Александріи, на греческій языкъ Библіи, трудами 70 толковниковъ, при одномъ изъ наслдниковъ Александра, Египетскомъ цар Птоломе II Филадельф, Промысль далъ языческимъ народамъ востока и запада возможность узнать изъ еврейскихъ сокровищницъ многое, что прежде того знали они только по преданію, самому искаженному. Изъ библіотеки Александрійскаго музея списки съ перевода 70 толковниковъ распространились повсюду. Еврейскія пророчества наполнили тогда міру о томъ вчномъ и прекрасномъ царств, долженствующемъ прійти съ востока, о которомъ они смутно и безнадежно до сихъ поръ мечтали, представляя что себ подъ образомъ золотаго вка. И образованный міръ съ надеждою и трепетомъ началъ съ тхъ поръ снова ожидать его. Свидтельства объ этомъ ожиданіи y христіанскихъ и языческихъ писателей безчисленны {Virg bucol Ecl IV: Tacit Hist I, 5; Suet in Vespas, c 4$ Josephi De bello Iud III. 28; IV, 41.}.

Такимъ образомъ дло Александра Македонскаго было только началомъ соединенія всего древняго историческаго міра. Посл смерти Александра, когда раздробилась его монархія, единство Греціи приняло послдній свой видъ: она раздлилась тогда на два большіе союза: Ахайскій и Этольскій, которыхъ государственнымъ устройствомъ было устройство штатовъ. Но соперничество между этими союзами и вмшательство въ дла Греціи сначала Македоніи, a потомъ Рима, слишкомъ ясно убдили Грековъ въ непрочности такого единства. Римъ покорилъ своей власти какъ Грецію, такъ и ослабленную Македонію; но въ тоже время и самъ подчинился умственному и нравственному вліянію Греціи.

Риму Провидніе судило ршительнымъ и всестороннимъ образомъ соединить весь древній историческій міръ, и въ этомъ соединеніи всего языческаго, сначала стать въ прямую противоположность и борьбу съ христіанствомъ, пришедшимъ обновить человчество; a потомъ, посл упорной борьбы, уступить свое мсто новымъ, свжимъ государствамъ христіанскимъ. Въ этомъ-то послднемъ соединеніи, борьб и паденій язычества, и заключается весь интересъ Римской исторіи.

Въ основаніи Рима стоятъ патриціи и плебеи. Патриціи вовсе не означаютъ знати, a плебеи – черни. Это были два совершенно чуждые другъ другу народа, изъ которыхъ первый былъ только побдителемъ другаго, и какъ побдитель, онъ поселилъ его подл себя, безъ всякихъ правъ государственныхъ, не лишая его впрочемъ личной свободы. Какъ вс младенчествующія племена древняго міра жили въ совершенной отдльности другъ отъ друга, такъ и патриціи считали себя совершенно отдльнымъ отъ плебеянъ народомъ, и не допускали ихъ до пользованія собственными своими правами. Такимъ образомъ: 1) только одни патриціи могли пользоваться государственными имуществами (ager publiais); 2) только имъ однимъ принадлежали въ Рим законы и управленіе, и 3) запрещались даже браки между ними.