— М-да, — невыразительно отозвался портной.

Талсу покосился на отца, но тот отчего-то отвел взгляд. Неужто он и впрямь собирался всучить альгарвейцу черный плащ, чтобы того поскорей подстрелили? Убедиться в этом Талсу не мог и спросить — тоже, как бы ни был рыжик пьян. Не приведи силы горние, вспомнит, когда проспится.

Альгарвеец постоял посреди лавки, покачиваясь слегка.

— Ункерлант, — повторил он жалобно. — За что мне такое наказание?

— Не могу знать, сударь, — меланхолично ответил Траку. — Послезавтра ваша накидка будет готова. Из толстого светлого сукна. Всего вам доброго.

Талсу сообразил что отец попросту пытается выставить пьяного офицера из лавки, и, к изумлению юноши, оккупант понял намек. Рыжик вывалился на улицу, с грохотом захлопнув дверь за собою. Талсу перевел взгляд на золотые монеты, что так и остались валяться на прилавке.

— Отец, золото, — прошептал он.

— Тут хватит на полдюжины накидок, — заметил Траку. — Что ж, придется постараться. Я бы ему за эти деньги мог мехом ее подбить. Проклятие, на такие деньги соболью шубу можно купить. Но раз он сам не догадался, так и обойдется.

— Дряни бы ему какой-нибудь всучить, — пробормотал Талсу. — Пусть себе замерзает, сукин сын. Все равно никто в Скрунде об этом не узнает.

— Можно было б. Но не стану, — ответил отец. — У меня своя гордость есть. Семь шкур с него я содрать готов, но уж если договорились о чем-то — сделаю в лучшем виде. Кроме того, у паршивца могут здесь остаться приятели, а то и сам он вернется. Альгарвейцы, знаешь, продолжают наступать — если верить газетам, конечно.

— Газеты твердят то, что подскажут им рыжики, — заметил Талсу. — В газетах еще пишут, что Майнардо — лучший король в истории Елгавы и народ его обожает.

— А, это… — Траку отмахнулся. — Так все понимают, что это вранье. Чего лишний раз из себя выходить? Но если поспрашивать немного, всегда можно догадаться, где они привирают. Чтоб альгарвейцы застряли — такого мне слышать не доводилось. А тебе?

— Ну, если так посмотреть — мне тоже, — признался Талсу. — К сожалению.

— Это дело другое. — Траку задумался ненадолго. — Найдется у нас подходящая материя в запасе или придется из-за нее всю Скрунду обежать? — Он покопался в сундуках, потом кликнул сына: — Пощупай-ка этот отрез, бежевый. Как думаешь, сойдет?

Талсу потрогал край отреза.

— По мне, такое сукно можно вместо кольчуги носить. А уж накидку из него надеть все равно что приятеля на плечи взвалить.

— У нас же просили — потолще, — рассудительно заметил Траку. — На что ж ему жаловаться, если выйдет тяжелей, чем хотелось бы. — Он вытащил из-под прилавка самые большие портновские ножницы. — Принеси-ка его мерки, сынок. Не хочу лишнего отрезать.

Когда альгарвейский капитан вернулся в лавку портного, чтобы забрать свой заказ, он был трезв и все так же удручен перспективой отправиться на ункерлантский фронт. Судя по тому, что доводилось Талсу слышать о погоде в тамошних краях, винить в этом рыжика было невозможно.

Траку набросил тяжелую бурку на плечи клиента с таким суетливым тщанием, будто обшивал самого короля Доналиту.

— Пришлось поработать руками, сударь, — заметил он. — Не так много работы для портняжных чар, как, например, в ваших юбочках.

— Вижу, — заметил альгарвеец, слегка пошатнувшись под весом накидки, — что материала ты не пожалел. — И капитан пожал плечами — с натугой под грузом сукна. — Оно и к лучшему. В Ункерланте я об этом вряд ли пожалею.

— Надеюсь, именно это вы имели в виду, — промолвил Траку.

— О да! Именно такую накидку. — Альгарвеец снова пожал плечами. — Да если бы и не такую, пришлось бы терпеть — мой эшелон отбывает завтра перед рассветом. — Сбросив накидку, он сложил ее уверенными движениями человека, привыкшего заботиться о собственном гардеробе. — Благодарствую. Я, знаешь, не единственный офицер, — даже не единственный из гарнизона Скрунды — кто отправится с эшелоном на запад.

— Об этом мы не думали, — промолвил Траку, включая в это число и сына. Талсу кивнул: мол, не думали и не гадали.

— Мои соболезнования, — отозвался альгарвеец. — Это даст больше власти вашим графам и герцогам. Я навидался их достаточно, чтобы сказать: для вас же было б лучше, когда бы они все удрали за своим трусливым королем. И если б мы решили их до последнего спалить, вам было бы лучше, но мы не стали.

— Все равно командовать будете вы, — ответил Талсу.