Шрифт:
— Да нет, управлюсь сам. Подожди в зале. Я только позвоню.
— Недолго?
— Нет.
— Я у двери подожду.
— Ну давай.
Брэкетт ждал, положив руку на кабину, рыженькая, наконец, отошла и остановилась, поглядывая па него глазами настороженного щенка.
— Подожду здесь. Вдруг будет занято.
— Оставь меня на несколько минут. Приготовь пока выпить.
Рыженькая закусила губу и пробурчала:
— О’кей!
Пригнувшись, Брэкетт вошел в бывший «седан».
— Спорю, уже забыл, как меня зовут.
Она опять топталась рядом.
— Зелда! — выпалил Брэкетт. — Слушай, ты оставишь меня в покое? — Заметив выражение ее лица, он смягчил тон. — Всего на минутку. Идет?
— Извини. — Рыженькая приняла вид оскорбленной невинности, но тут же передумала. — Прости… что я так навязчива. Я знаю, мужчины не любят, когда женщины… наседают, но знаешь…
— Ладно. Встретимся в зале.
— Зелда.
— Зелда.
— Первая — «3»!
Девушка начертила в воздухе «3», улыбнулась и ушла. Брэкетт устроился на мягком кожаном сиденье, вложил монетку в щель. Машинально стал набирать домашний номер Горовитца, но тут же вспомнил, что Сидней на дежурстве, и положил трубку. Телефон затрезвонил, звонки гулко отдавались в тесном пространстве кабинки. Брэкетт изумленно уставился на аппарат, потом заинтересовался. Подняв трубку, он услышал девичий голосок:
— Алло? Ал-ло! Позабыла совсем, что ты желаешь выпить?
Брэкетт выругался, но тут же по привычке, приобретенной с паспортом, извинился.
— Прости, нечаянно вырвалось.
— Не важно. Так что же? Старомодное что-нибудь?
— Зелда! Мне надо позвонить!
Но девушку трудно было остановить. Она принимала заказ, декламируя всю мешанину коктейля «Манхэттен». Вдруг в трубке все смолкло, и Брэкетт почувствовал, что начинает двигаться. Кабину чуть заметно покачивало. Двое неизвестных ухватились за ручки седана и подняли кабину, точно королевские носилки. Брэкетт обернулся, стараясь понять, что происходит. Трубку он так и не выпустил. Вдруг будку швырнули о стену. Он метнулся, пытаясь добраться до двери, но его опрокинуло назад; будку снова ударили о стену, его бросило вбок. Теперь их было четверо. Брэкетт понял, что он в ловушке. Перед ним мелькнула физиономия Муррея, толстяк ухмылялся. Его снова опрокинуло назад, голова стукнулась о деревянную раму. Он пополз к двери, но завалился набок. Будку брякнули оземь, потом понесли, она царапалась о цемент. Брэкетт увидел лестницу. Пролеты ее обрывались далеко внизу, в темноте. Он повернулся, зацепился было ногами, но опоздал. Голова дернулась, он опять опрокинулся вверх ногами; «седан» водрузили на верхнюю площадку лестницы, будка зашаталась, толчок — она медленно накренилась и повалилась. Брэкетт беспомощно болтался в коробке, перед глазами все кружилось… В панике он прикрыл голову руками. Раздался треск — будка загрохотала вниз со ступеньки на ступеньку, только щепки трещали. Брэкетт выругался — надо же свалять такого дурака! Грохнувшись на пол, будка опрокинулась. Наверху заливисто захохотала женщина.
ВОСКРЕСЕНЬЕ
Одиннадцатая
— Уолтер!
Дорогие итальянские туфли, такие полагается чистить особой жидкостью. При покупке продавец подает их в шерстяном мешочке, затянутом шнурком, а иногда кладет еще и сапожный рожок.
— Ну как ты, Уолтер?
Теперь появилось лицо, озабоченно вглядывающееся в Брэкетта. Брэкетт не ответил; он размышлял, чего это он разлегся на каменном полу и почему на него глазеет толпа.
— Послушай, Уолтер, давай-ка уйдем. Можешь двигаться?
Медленно приподняв голову, Брэкетт взглянул на Горовитца, собираясь ответить, но тут вспомнил, что с ним приключилось, и потерял сознание.
На улице было темно, часы в машине показывали 1.25. Брэкетт сидел рядом с Горовитцем. Вроде он цел и невредим, но не произнес ни слова, как очнулся.
Молчал он потому, что сосредоточился на хитросплетениях событий.
— Сидней? — Брэкетт искоса взглянул на друга.
— А?
— Ты мне еще не рассказал, что у тебя.
— О чем ты?
— Про девушку. Ты же говорил, что раскопал что-то новенькое.
— Потерпи до утра. Ты не в форме…
— Но что же все-таки узнали?
Горовитц отвернулся. Взглянув в зеркальце, он притормозил у обочины и, заглушив мотор, уставился в окно. Брэкетт ждал.
— Уолтер… — Горовитц запнулся.
— Да не тяни! Я же не нарочно впутался.
— Это попадает под…
— Ох, кончай, Сидней! Все равно ведь скажешь!
Горовитц пожал плечами и ухмыльнулся.
— Может, тебе будет легче, если я первый начну? Сойдет за обмен сведениями. К примеру, девушка ехала не одна.
— Откуда ты знаешь?.. — изумленно уставился на Брэкетта Горовитц.
— Верно?
— Да, он…
— Так что же вы раскопали?
— Это был не несчастный случай.
— Что именно?
— Смерть девушки. Произошла не авария.
— Как не авария?
— Симмонс…
— Ну?
— Попросил произвести осмотр тела еще раз, на шее у девушки обнаружили синяки. Явные следы удушения. Скорее всего, когда она вылетала через ветровое стекло, то была уже мертва. Таково заключение медиков. Раскрылось чисто случайно. Симмонс решил проверить все, связанное с Лумисом. И вот выплыло убийство.
— Ну и денек! Дерьмовый прямо какой-то денечек!
— В машине! На ходу! Рискованно играл подонок!
Брэкетт промолчал.
— Ведь убийство едва не попало в разряд безупречных.
Брэкетт щелкнул зажигалкой и сунул сигарету в рот.
— А кто убийца, Симмонс знает?
— Нет. Считает — Лумис.
Брэкетт покачал головой, уставясь на красный огонек зажигалки.
— Девушку задушили сзади, правильно?
— А ты откуда знаешь?
— Но это так?
— Черт возьми, ты-то откуда знаешь?