Первая часть высказывания была настолько близка к тому, о чем я сама думала, что это поражало. А когда Влад перешел к последнему предложению, я уже не слышала, что ответила Кэт, из-за рева в голове.

Неужели ты решил отказаться от нас! Мне все равно, что случится позже, но мы смело встретим это вместе!

"Ты ничему не учишься, – насмехался мой внутренний голос. – Ты особый вид дуры или как?"

Я была так зла, что у меня произошла вспышка абсолютной ясности сознания. Как будто во сне ты видишь сон: я видела, как достигаю вязкой темноты, где жила она, выдёргиваю её за щупальцы, чтобы разорвать эту гребаную суку на кусочки.

"Ты забрала мою надежду, когда я была напуганным, раненым ребенком! – кричала я на нее. – Ты заставила меня поверить, что я убила свою мать, ты уговорила меня порезать запястья и ты пыталась разрушить каждую крупицу счастья, которая когда-либо у меня была, но с тобой покончено, слышишь? Я выберусь и вернусь с Владом и мы будем вместе и если, услышу еще хоть слово от тебя, ты грёбаный труп! Поняла? Труп!"

– Ты угрожаешь мне? – спросил Влад суровым голосом.

Кэт подалась вперед, она смотрела озабоченно.

– Я сказала, что всегда тебя поддержу. Если ты воспринимаешь это как угрозу...

– Шшш, – перебил Влад, медленно осматривая кабину. Мое сердце пустилось в пляс, когда он прошептал: – Лейла? – не верящим голосом.

"Да, я здесь! – мои мысли закричали, прежде чем я осознала, что он, наконец, меня услышал. Слезы потекли из глаз, когда я продолжила. – Я здесь и я люблю тебя. Я нахожусь под заброшенной железнодорожной станцией в Сухуме в Абхазии. Не атакуй, пока не стемнеет. Я должна проснуться, чтобы суметь себя защитить"

Осмотрев кабину, Кэт нахмурилась, выражая растерянность.

– Влад, какого...?

Он вскочил, и закрыл ей рот рукой. Она выпучила глаза от удивления и начала сопротивляться, пока он не рявкнул:

– Тихо! Теперь я ее не слышу, но думаю, что Лейла пыталась связаться со мной.

Он больше не мог меня слышать? Я начала повторять: "Под Сухумским железнодорожным вокзалом в Абхазии!", но внезапная, заставляющая онеметь кости вялость сообщила о первых лучах солнца. Я старалась противостоять течению, стараясь громче произнести единственное слово, надеясь, что будет толк.

Абхазия, Абхазия, Абхазия!

Затем глубинное течение унесло меня в темноту.

Я внезапно распахнула глаза и удивилась, обнаружив, что была одна в камере. Я старалась не впадать в депрессию от того, что все еще находилась в заключении.

Кроме всего прочего, чего я могла ожидать? Проснуться в объятиях Влада, потому что он услышал меня и уже спас, пока я спала? Мне никогда ничего не доставалось легко.

Что тогда разбудило меня? Я прислушалась, но не услышала ничего необычного. Только охранники шли по делам, которые подбросил им Шилагай. Как я знала, задание это состояло в том, чтобы убедиться, что никто не подобрался слишком близко к бывшей советской железнодорожной станции и что я не выбралась. Ничего нового, ничего...

У меня сорвался крик, когда прозрачная голова неожиданно появилась около моей собственной... сквозь камни позади меня!

Туманное лицо насупилось и единственный воздушный палец прижался к губам существа, пока это – он? – покачал головой, как будто предупреждая меня не кричать. К тому моменту, как один из охранников добежал до меня, чтобы проверить, голова снова исчезла в стене.

– Что? – потребовал охранник по-английски.

– Я, эээ, подумала, что увидела крысу, – заикаясь произнесла я.

Что я еще могла сказать? Что только что видела приведение, у которого бакенбарды немного длиннее чем у Марти, но у которого по ходу отсутствует тело? Я бы сказала, что сумасшедшая, если бы вслух произнесла подобное.

Охранник, вампир-брюнет, который по возрасту выглядел также, как и Шилагай, когда его обратили, посмотрел на меня с подозрением, но все же ушел. Как только он скрылся из вида, голова призрака снова выскочила из скалы.

– Приготовься, – прошептал он мне прямо в ухо и исчез.

Я не почувствовала дыхания, но слова прозвучали четко. Затем, быстрее чем вспышка света, ярость и ледяная решимость пронеслись по моим чувствам и исчезли.

Кожа покрылась мурашками и не от вечной прохлады камеры.

Это – не мои эмоции. Что значило...

Я позволила мыслям о Владе взорваться в моей голове. Как только возможно быстро, моя каменная тюрьма растворилась.

Он стоял рядом с Кэт, но я не узнала бы их, если бы случайно с ними столкнулась на улице. На обоих были невероятно реалистичные, закрывающие все лицо маски под париками, светло-коричневого цвета.