– Постарайся поспать, если сможешь, – сказал он странно ровным голосом. – Ты, наверное, вымотана.

Он все еще держал меня за руку, но кроме этого, не прикасался ко мне. Помимо клятв о возмездии и ответов на мои вопросы, он толком со мной не разговаривал.

Я не знала почему, но поняла, что боялась спрашивать. Да, его ярость не знала границ из-за тех двух записей, но последнее, что я услышала от него в моем видении, как он сказал Кэт, что не должен был жениться на мне.

Что если он говорил это не в шутку под воздействием разочарования по поводу моего заточения? Что если он все еще думал так? У меня не было возможности выяснить.

Его лицо было бесстрастным, а эмоции он держал под строгим контролем, подобного я себе и представить не могла, когда отваживалась думать о нашем воссоединении.

Возможно он не мог свыкнуться с мыслью, что меня изнасиловали. В мире вампиров Шилагай использовал наилучший способ унизить Влада, а гордость Влада была легендарной. Лучше бы я не обсуждала то, что произошло при свидетелях, но некоторые вещи не могли ждать.

– То, что ты видел на второй пленке... мне нужно объяснить, – начала я, но резкий взмах Влада оборвал меня.

– Нет, не нужно, – он пододвинулся и сжал мою руку. – Ты ничего из этого не делала. Тебе ничего не нужно объяснять, потому что Максим – преступник, и чтобы ты ни сделала или сказала, не изменит того, что случилось.

Вместо того, чтобы успокоиться, слезы подступили к глазам, когда новая волна стыда окатила меня. Я должна была знать, что Влад не сможет так поверхностно отнестись к тому, что сделал со мной Максим, и он был прав.

Если бы Максим изнасиловал меня, в этом не было бы моей вины.

Но я была соучастницей в том, что случилось, когда Максим дал мне кровь, и это изменит отношение Влада, если он об этом узнает. В тоже время, я объяснила это себе необходимостью и теперь проклинала себя за то, что не думала тогда по-другому.

Как же мне объяснить Владу, что то, что выглядело как "изнасилованием", таковым на самом деле не являлось, а другой инцидент, о котором Влад не знал и которому я позволила случиться, был очень даже реален?

Но я не могла. Не сейчас, и может быть никогда.

– Это не то, что я хотела сказать, – начала я, не осмеливаясь посмотреть ему в глаза. – Шилагай настоял на том, чтобы отправить тебе видео с изнасилованием, и Максим заставил всех уйти, а потом использовал скотч на себе и мне так, чтобы..., гм, ничего не было, только выглядело реалистично. Пока он... делал это, он сказал, где я нахожусь и что освежевал меня, чтобы убрать твою ауру, и я могла использовать свои способности. – Мой голос оборвался. – Впервые я почувствовала, что у меня есть шанс спастись.

Влад ничего не сказал и его чувства оставались скрыты.

Прошло некоторое время, и я рискнула поднять на него глаза, лучше бы я этого не делала. Он резал меня своим взглядом словно лазерным лучом.

– Тебе не нужно врать, – сказал он, его пристальный взгляд побуждал меня не отводить взгляд, хотя мне отчаянно хотелось. – Я последний, кто может презирать, судить или осуждать за то, что тебя изнасиловали.

– Я знаю, – выдавила я, новая лавина вины не позволила мне говорить. Да, он пережил многие годы насилия, отказываясь позволить себя сломать, при том, что я сдалась после двух недель менее жестокого заточения. – Я не лгу. Максим не насиловал меня. Он фактически рисковал своей жизнью не делая этого.

На последней части мой голос стал увереннее. Я не могла позволить Владу обвинять Максима в том, чего он не совершал. Иначе он убьет его при первой же подвернувшейся возможности. И опять же, я беспокоилась, что он мог сделать это в любом случае.

"Возможно, он убьет тебя, как только узнает, что ты сделала, когда Максим дал тебе крови", – прошептал мой внутренний голос, обрывая прежнее молчание.

Я больше не могла вынести мысли об этом. Пробормотав:

– Вернусь через минуту, – я встала и пошла в уборную.

Затем я снова попыталась соскрести воспоминания о прошедших двух неделях, но все было бесполезно. Я ненавидела чувство отчужденности, которое испытывала после того, как с меня сняли кожу.

Оно было покрыто едким отпечатком запаха того, что я не могла заставить себя принять.

В конечном итоге, я выключила воду. Из едва различимого шепота я поняла, что стала темой обсуждения пока меня не было.

– Ей сейчас не нужен воин возмездия, – говорила Кэт. – Ей нужен ее муж, поэтому прибереги уничтожение своих врагов, а также плач их женщин на потом.