— Чему только вас учат в школе? — спросил возмущенный Кастор.

— У нас прекрасная школа, — ответил Майк. — Мы первые по футболу. Я первый по плаванью. Если бы тут был бассейн, я бы тебе показал. Но я видел только жалкий ручей.

Кастор спросил, кем Майк хочет стать, когда вырастет. Тот не знал. Может, космонавтом, а может, будет разводить животных. У отца одного из его товарищей по школе есть ранчо. Отличное местечко!

Ранчо?

— Послушай, что я тебе скажу, — сказал Кастор.

Это была история мальчика, чей отец был булочником в маленьком провинциальном французском городке, — мальчик проявил такие способности в классе, что всегда был первым. Мать говорила: «Ему дорога в политехнический». Но тринадцати лет мальчик заболел. И только сила воли помогла ему не отстать от товарищей и побороть болезнь. Из-за ноги он не смог поступить в политехнический, который был военным учебным заведением, он сдал куда более трудные экзамены в педагогический институт, и, когда он прошел туда первым, его мать плакала от радости.

Клер увидела, как он растрогался, рассказывая поучительную историю сына булочника, который так старался, что стал президентом.

— Президентом чего? — спросил Майк, который перебил его только раз, чтобы что-то уточнить.

— Президентом Франции.

— Франция — маленькая страна.

— Нет, — возразил Кастор. — Это великая страна. Я тебе объясню…

— Как-нибудь потом, — ответил Майк и вышел в парк поискать Красавчика.

— Нельзя сказать, что он плохо воспитан, но у него забавные манеры.

Клер упорно молчала. Она едва притронулась к изысканной пище.

— Когда ты ему скажешь?

— Не знаю. Ты все спутал. Если я объясню ему сейчас, кто его отец, что, по-твоему, он сделает? Бросится тебе на шею? Ты держишь его заложником, пристаешь, заставляешь сидеть прямо перед тремя хрустальными стаканами и шестью серебряными кувертами. Метрдотель его спрашивает, хочет ли мсье шампиньонов, а он не понимает, о чем речь, так как никогда в жизни не видел шампиньонов. Ему хочется быть на море вместе с друзьями, а приходится одному гулять по парку вокруг ручья, в котором ему запретили купаться. К тому же по твоей вине у него пропал кот.

Кастор вздохнул и встал.

— Я не привык общаться с детьми, что поделаешь… Итак, займемся кошкой.

Он вызвал к себе начальника охраны и приказал мобилизовать людей на поиски сиамского кота, находящегося где-то в парке или в ближайших его пределах.

— Слушаюсь, господин президент, — ответил офицер, не моргнув глазом.

— Лучше бы ты отпустил нас, — сказала Клер, — вместо того, чтобы демонстрировать свое могущество. Отпусти нас, я очень прошу тебя…

— Нет, — сухо ответил Кастор.

Майк вернулся, обследовав несколько подстриженных кустарников. Ему было скучно, он нахмурился. Увидев на розового дерева столике шахматную доску, он сказал матери:

— Поиграешь со мной?

— Охотно. Но я не умею. Научишь?

— Зато я умею, — сказал Кастор. — Сыграем в шахматы? А ну-ка, сразимся, мой мальчик.

На этот раз вздохнула Клер. Она оставила игроков наедине и поднялась к себе в комнату. Вещи были разложены и развешаны по местам. Она легла на кровать под балдахином и тихо заплакала.

Когда к пяти приехал Поллукс, Кастор добился некоторого успеха, позволив Майку дать мат в первой партии и выиграв вторую.

— Ты довольно сильно играешь, — сказал Майк. — Но лет через пять я не дам тебе выиграть ни одной партии.

Такое честолюбие наполнило Кастора чувством гордости — Майк и теперь не так уже плохо играл в эту игру королей.

Майк вежливо спросил у Поллукса:

— Он тебя тоже держит заложником?

— Да. Это бандит. Он ужасен.

— Не смей говорить такие глупости, — возмутился Кастор.

— Это чистая правда.

Майк недоверчиво посмотрел на Кастора и запросился к матери, слуга провел его во второй этаж. Он улегся рядом с нею, и тут назревавшая весь день буря разразилась.

— Симпатичный малыш, — сказал Поллукс, следуя за Кастором в кабинет. — Красив, как Клер, и одновременно странным образом похож на тебя.

— Что тут странного?! Это мой сын.

Пошел дождь, и стало темно.

— Лишь бы нашли его кота, — сказал Кастор.

Послышался грохот — похоже, что от ветра упала труба.