Сидящие на диване переглянулись, кивнули охраннику. Тот взял за плечо бандита и вывел его за дверь. Фифа незаметно расстегнула кобуру на боку, пальцем сняла с предохранителя пистолет, не сводя глаз с Треша. Командир тоже подобрался и напрягся. Было заметно, что они насторожились – гость мог броситься в драку или просто всех тут положить.

Треш усмехнулся, развел руками:

– Спокойно, я с миром. По чесноку. И очень тороплюсь. Как мне к вам обращаться?

– Холод. Командир Заслона, первой линии обороны города. Я Фифа, по паспорту Анжела. Его зам и… – девушка почему-то покраснела и продолжила, – подруга.

– Ясно. Я Данила, без паспорта. Сгорел в Судный день. Теперь только Треш.

– Данила? – Ден нахмурился, потирая лоб. – Хм. Лицо твое знакомо очень. Больно похоже на одного чела. Анжел, скажи-ка? Ну, вылитый Никитос!

Треш вздрогнул, услышав это имя. Привстал, чем еще больше взволновал местное командование. Фифа, пристально разглядывающая сталкера, протяжно произнесла:

– Нд-а-а. Есть такое. Если б не возраст, стопудово подумала, что это живой Истребитель.

– Кто-о?!

Все трое вскочили и схватились за потайные карманы экипировки. Только Треш за нагрудный карман, унимая клокотавшее сердце, а Фифа за кобуру. В руке Холода мгновенно выросло лезвие сюрикена.

– Парень, ты это… сядь, успокойся, не нервничай так, – промолвила Фифа, присаживаясь сама. Но кобуру не застегнула.

– Я… кто… кого вы щас назвали? На кого я похож так? – залепетал сталкер.

– Забей. Это старая история, и не то мы подумали. Ты не можешь быть похож на человека, про которого…

– Анжел!

– Проехали. Мы спутали. Так что там дальше?

Момент истины в жизни человека, говорят, бывает один раз. Кто-то сталкивался с секундой судьбоносного выбора не единожды. Но иногда простое совпадение может повлечь за собой судьбоносные последствия, касающиеся жизни и смерти. Мозг сталкера прожгла только одна мысль. Он с трудом проговорил:

– Я Топорков… По сгоревшему паспорту. Я – это он! Он!

Холод застонал, а Фифа ойкнула и выпучила глаза. И без лишних вопросов они поняли, что слова этого сталкера – чистая правда и он – это действительно он.

В помещение тихо вошла стряпуха, толстая женщина лет пятидесяти, выполняющая в отряде все хозяйственные обязанности. Она ловко лавировала между гостем и своим начальством, расставляя вокруг стола табуреты, а также посуду и еду на столе.

– Варвара, организуй все по высшему классу, – шепнул ей Холод, – у нас сегодня важный гость. Родня!

– Хорошо, командир. Сейчас сделаем все. – Она дежурно улыбнулась и исчезла за дверью.

Холод снова кинулся к Трешу, обнял его во второй раз, в упор бесцеремонно разглядывая и откровенно любуясь чертами его лица, блеском глаз, фигурой. Анжела выскочила наружу отдать кое-какие распоряжения, вернулась и тоже с улыбкой рассматривала сталкера, трогала его за рукав, будто убеждаясь, что он – действительно он. Когда все немного успокоились, Холод засыпал сталкера вопросами. Ему хотелось узнать про близкого человека как можно больше: чем жил, как, где, как перенес Судный день, как вымахал таким видным и шустрым парнем, известным спортсменом, а потом и следопытом Пади. Треш рассказывал все, понимая, что Ден – ближайший друг отца и соратник. Холод пообещал тоже поделиться всей информацией по поводу Никиты, но пока с интересом слушал Треша о его жизни и приключениях, нет-нет да трогая его за плечо или пожимая руку.

– Ты знаешь, а я ведь тебе морду хотел набить, – сказал вдруг Холод, – так развязно ты себя вел, когда заявился сюда. А теперь думаю, что дурак был, не узнал в тебе папку твоего, того еще шустряка и балагура. Мда-а, ишь каков вымахал, вырос тот мальчонка, утер нос и сверстникам и папке… Эх-х.

– Деня, кончай вздыхать, уж сколько времени прошло, а все кислишь, – вклинилась Фифа, до того молчавшая. – А мы знали твоего батю, воевали вместе. Давненько это было. Очень грустная история.

– Почему грустная? Он жив? Что вы молчите? Отец жив?

Треш выпрямился, вытянулся в струну, схватил руку Холода. Глаза буквально впились в его лицо.

– Видать, наша очередь теперь рассказывать? – вздохнула Фифа и легонько пнула носком берца Холода. – Давай уже. Я поправлю, если что.

Треш понял, что услышит не радостную весть. Сердце сжалось, горло сковал спазм, руки вмиг похолодели.

– Говори как есть! Без утайки. Я выдержу.

– Ты взрослый мужчина, – начал Холод, тяжело выдохнув и частым морганием ресниц высушивая мокроту в глазах, – и примешь все с мужеством и пониманием. Мы с Анжелой были в той Зоне с твоим отцом! По приказу командования наша группа выполнила задачу в горах Кавказа и в результате очутилась в две тысячи шестнадцатом году, в сердце Станции, той, что когда-то образовала Зону. Бойцов группы вместе с заложниками, освобожденными из чеченского плена, насчитывалось около полувзвода. Никита вместе с раненым полковником, нашим командиром, приняли решение выполнить приказ руководства до конца: найти, доставить и смонтировать секретное изделие, способное телепортировать предметы и живые существа на любые расстояния и… гм… в будущее. Мы же хотели вернуться обратно, в прошлое, к своим семьям, друзьям и сослуживцам, но мало того, что среди нас оказался предатель, изрядно подпортивший ход операции, так еще и в наши планы вклинились многочисленные враги. Там, Данила, знаешь сколько всего было?! И потери бойцов, и радиация нещадная, и мутанты с аномалиями. Группа распадалась и снова соединялась. Мы прошерстили эту Зону вдоль и поперек, пытаясь вновь собраться и завершить операцию.

Смогли, сумели, мля! Несмотря ни на что. Очень помогли местные – сталкеры и бойцы некоторых лояльных к нам группировок. Связаться с вами, семьями и своим руководством мы не могли, как и выйти за пределы Зоны. Потом уже поняли, что оказались в полной жопе, откуда выбраться можно было только таким же путем, как мы попали туда, то есть используя эту сраную установку. Твой отец после смерти полковника принял командование на себя. Нашу поредевшую в боях группу дополнили сталкеры и добровольцы из других кланов. И ведь ты знаешь, мы нашли эту шнягу, выстояли, смогли, елы-палы! Но потом в бою с Черным Сталкером, сильным воином, идолом всех аборигенов Зоны, твой отец был ранен и неожиданно исчез в аномалии. Мы тяжело переживали утрату, рыскали по всей территории, разбившись на поисковые отряды. И только год спустя, в мае две тысячи семнадцатого, Никита сам вышел на связь. Оказалось, что аномалия забросила его вместе с этим Черным Сталкером обратно в Бункер, под самую Станцию, где обитала местная провоенная группировка – по сути секта, охранявшая эту самую Станцию. Там потом такая заваруха случилась, а Никита спас нас всех, хотя это мы шли к нему на помощь. Вот такой парадокс бывает в жизни, Данила!