Дождь стучал в окно, и ритмичные звуки усиливали приятную истому, которая словно обволакивала ее целиком. Грейс хотелось, чтобы это никогда не кончалось. И черт с ней, с лошадью, которую нужно объезжать завтра. Она будет лежать здесь, рядом с Фрэнки, и наслаждаться моментом.

– В чем дело, черт возьми? – спросил Роберт, дозвонившись Лесу Норту в Вашингтон. – Лошади? В графстве полно лошадей, но кому пришло в голову вскрывать мою машину и подкидывать на сиденье их фотографию?

– Голубые глаза?

– У обоих. Что…

– Отправляйся на ферму, Блокмен. Проверь, все ли в порядке.

– И разбудить ее? Я видел их с дочерью сегодня вечером. С ними все хорошо. Возможно, это просто розыгрыш. Я не самый популярный человек в городе. Не баптист и не имею никакого отношения к лошадям – не развожу их, не выращиваю для них корм, не лечу. Положение чужака мне гарантировано.

– Нет, это не розыгрыш. Отправляйся туда. Постарайся не напугать ее, но убедись, что им ничего не угрожает.

– Позвоню Чарли по сотовому и проверю, все ли в порядке. – Роберт помолчал. – Так серьезно, да? Может, скажешь, почему ты так разволновался?

– Ты прав, черт возьми, – очень серьезно. Возможно, именно поэтому ты присматривал за ней все эти годы. Поезжай и отрабатывай свое жалованье.

– Уже еду. – Роберт повесил трубку.

Норт нажал кнопку отбоя и задумался.

Предупреждение? Возможно. Но от кого?

Килмер.

Роберт выругался. Появление Килмера после стольких лет – это худший сценарий. Они же договорились, черт возьми. Килмер должен держаться от них подальше, чтобы не испортить все. Если возникнет проблема, Блокмен с ней справится.

А может, все не так плохо. Может, его и нет в Таланвиле. Просто нанял кого-то, чтобы подкинуть фотографию.

Бывает, что и коровы летают. Даже если Килмер не оставил предупреждение сам, он не позволит кому-то другому защищать Грейс Арчер, если той грозит опасность.

Выбора нет – придется звонить Биллу Крейну, его начальнику, и сообщать, что на сцену, возможно, вновь вышел Килмер. Черт возьми. Крейн один из тех вундеркиндов, которые объявились после 11 сентября. Можно не сомневаться, он даже не знает о существовании Килмера.

Что ж, пришла пора ему узнать. Норт не собирался брать ответственность в таком важном деле на себя. Придется разбудить Крейна, и пусть тот сам решает, как быть с Килмером.

Он быстро набрал номер и со злорадством слушал гудки, которые должны были вырвать Крейна из объятий сна.

Шины грузовичка Чарли прогрохотали по расшатанным планкам старого моста, перекинутого через реку. Он давно собирался починить мост…

Почти дома.

Чарли включил радио и услышал голос Ребы Макинтайр [2] . Она всегда ему нравилась. Красивая женщина. Красивый голос. Может, музыка кантри не такая глубокая, как та, которую сочиняет Фрэнки, но от нее ему становится как-то уютно. Почему бы не любить и ту и другую.

Струи дождя хлестали в ветровое стекло, и Чарли включил щетки на полную мощность. Ни дождь, ни хмель его не беспокоили. Старость – не подарок. Всего два стаканчика, и его уже развезло. Он привык, что может перепить любого из приятелей и сохранять достаточно ясную голову…

Зазвонил сотовый телефон, и Чарли потребовалась целая минута, чтобы выудить его из кармана. Роберт. Покачав головой и улыбнувшись, он нажал кнопку ответа.

– Все в порядке. Я почти дома и хочу тебя поблагодарить. Ты обращался со мной не как со старой развалиной…

Что-то появилось на дороге прямо перед ним.

Фары!

Грейс еще не спала, когда на прикроватном столике зазвонил мобильник.

Чарли? Она не слышала, как подъезжал его грузовик; иногда Чарли оставался у Роберта, если выпивал лишнего.

– Мама? – сонно пробормотала Фрэнки.

– Спи, малыш. Все хорошо. – Она перегнулась через дочь и взяла телефон. – Чарли?

– Немедленно уходи, Грейс.

Роберт.

Она села на кровати.

– В чем дело?

– Не знаю. И нет времени объяснять. Норт приказал мне ехать к тебе, и я уже в пути. Но могу не успеть. Уходи оттуда.

– Чарли?

Роберт ответил не сразу.

– Я перехватил его на пути домой. Мы разговаривали несколько минут назад. Потом я его потерял. Мне кажется, что-то случилось.