Габсбургский дворянин Сигизмунд барон фон Герберштейн (Herberstein), посол Священной Римской империи, в своих записках о путешествии к Московскому двору впервые в историографии вводит раздельные понятия черемисы и чуваши: «Казанское царство, город Казань и крепость того же имени лежат у Волги, на левом берегу реки, почти на 70 германских миль ниже Новгорода Нижнего; по Волге, на востоке и юге, оно примыкает к пустынной степи, а на юго-востоке граничит с татарами шейбанскими и кайсацкими. Царь этой страны может располагать 30 000 воинов, преимущественно пеших, между которыми черемисы и чуваши самые искусные стрелки. Чуваши же отличаются своим судоходством. Город Казань находится от княжеской крепости Вятки в 60 германских милях. Эти татары образованнее остальных, потому что они обрабатывают поля, живут в домах и занимаются различными промыслами. Василий, князь московский, принудил их покориться и принимать царей по его назначению, что им нетрудно было сделать, во-первых, вследствие удобства сообщений, которое представляют реки, текущие из Московии в Волгу, во-вторых, по причине взаимных торговых сношений, без которых им нельзя было обойтись» [29].

В свою очередь габсбургский дворянин и картограф. Сигизмунд барон фон Герберштейн (Herberstein), посол Священной Римской империи, прибыл к Московскому двору в 1526г. В 1527 г. появились его путевые заметки с картой европейской части России Аугустин Хиршфогел (Augustin Hirschvogel). В 1546 г. по материалам записок Герберштейна впервые на своей карте территорию современной Марийской республики обозначил как czeremissa popvl.

Рис. 24. Moscovia Sigismundi Liberi Baronis in Herberstein, Neiperg, et Gntenhag anno M. D. XLIX

В отличие от Птолемея, который на своих картах территорию европейской части бывшего СССР делил рекой Танаис на европейскую и азиатскую Сарматии, на картах XVI и последующих веков понятие сарматы в написании Птолемея (SARMATIA EVROPAE) (Sarmatia Afiatice pars) отсутствует. Допустимо предположить, что европейские картографы второй половины второго тысячелетия попытались написать слово «сарматы» в исконном его звучании, обозначая им более конкретное место, – излучину рек Волги и Камы. Исконное сарматское звучание cар/мат/сем, где cар (сщар) – войско, армия, рать; мат/ка – жена, замужняя женщина (простонародное – баба), сем – окончание множественного числа, сокращённое до cармас, трансформировалось из [cщарматсем] – в [сщармас].

На карте Russia cum Confinijs Герард Меркатор впервые в картографии делит черемисов на луговых и нагорных (Ceremifst logovi и Ceremifst Nagorni),

Рис. 25. Russia cum Confinijs, Gerard Mercator / Jodocus Hondius (1607) с водным путём через Сибирь.

В свою очередь английский посол Дженкинсон (карта Moscoviae Maximi Amplissimi Que Ducatus, Gerard De lode (1578г.) даже не пытается воспроизвести исконное звучание понятия сарматы и пишет seremise lovgovoi и Seremise gorni. В таком написании понятия сарматы англичанин Дженкинсон по крайней мере понимал перевод словосочетания. Видимо ему говорили при Московском дворе, что здесь живёт народ, у которого незамужние девушки являются очень хорошими (совершенными) воинами. В английском языке к представителю воинской элиты обращаются – ser, а к незамужней девушке – mis английский посол Дженкинсон был рад, что нашел перевод и «правильное написание» до этого не понятного ему слова [сарматсем] – serеmis.

Рис. 26. Moscoviae Maximi Amplissimi Que Ducatus, Gerard De lode (1578). На основании данных А. Дженкинсона

Пользуясь разными источниками, картографы XVI – XVIII вв. понятие сарматы показывали ещё несколькими способами:

Szeremifsi – карта NOVISSIMA RUSSIAE NFBULA. Authore Isaaco Massa;

Рис. 27. NOVISSIMA RUSSIAE TABULA. Authore Isaaco Massa.

Допущение, что сарматы куда-то просто исчезли и черемисы никакого отношения к понятию сарматы не имеют, автору настоящего исследования представляется некорректным. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на карте, изданой в 1690 г., составленной на картографическом материале Филиппа Клювера (1580 – 1623гг.) – немецкого учёного, посвятившего себя изучению исторической географии, на левобережье средней Волги в районе Czeremie Logowoy, ниже Васильгорода на территории нынешней Мордовии и Чувашии ниже Czeremie Nagornoy указаны Sarmatia Azia, а ещё ниже Amazones..

Рис. 28. Sarmatia Europea in map of Scythia, 1697. Карта изданая в 1697 г., на картографическом материале Филиппа Клювера

На указанных картах мы видим, что картографы второй половины второго тысячелетия нашей эры констатировали наличие народа на Средней Волге вплоть до начала XVIII в., который имел трудновоспроизводимое для европейца самоназвание cармтсем [сщармтсем], практически не отличающееся от др.-греч. , лат. Sarmatae.

Территория сарматов – горных черемисов, названная по имени самоидентификации одного из хозяйствующих сословий Российской империи, – шывcын – чуваши.

В Поволжье, в первую очередь у чувашей, выявлена интересная болезнь. Современная медицина классифицирует её как «доброкачественный эритроцитоз», «наследственный эритроцитоз» – повышенное содержание красных кровяных телец. Передаётся по женской линии, а болеет мужчина. Очень любопытно с таким «больным» соревноваться в беге. После километрового спурта обычный человек полуживой, а он даже не запыхается. Указанное отклонение, возможно, является доказательством принадлежности человека к генетическому наследию сарматов, образ жизни которых представлял бесконечные походы, тренировокт и прочиеи нагрузок. Сарматские женщины, из поколения в поколение придерживавшиеся амазонских традиций, вели физически очень активный образ жизни. Именно такой состав крови мог быть характерен для их потомков. Вот что пишет о черемисах казанский летописец (написано между 1564 и 1566 гг.): «Две бо Черемисы бе въ Казанскои области, а языка три, 4 языкъ варварскои, владеяша ими; едина убо Черемиса объ сю страну Волги сидитъ, промежъ великихъ горъ, по удоліямъ, и та словетъ горная; другая же Черемиса объ ону страну Волги живетъ-и та ся наречетъ луговая, низоты ради и ровности земля тоя и вся те луги, землепашъсцы и трудницы и злолютыя ратники. Въ тои же стране луговои есть Черемиса Кокшаская и Ветлушская, живетъ въ пустыняхъ лестныхъ, ни сеютъ, ни орютъ, но ловомъ зверинымъ и рыбнымъ, и воиною питаются и живутъ аки дикіи» [23].