Не унывал лишь шофер-лихач, черноглазый татарин, всю дорогу картаво мурлыкающий монотонную песню. Пять часов мук, и наконец говорят: Ялта.

Были сумерки, промелькнуло здание - не то храм, не то дворец.

Через день я оказался в тихом и узком переулке, с двух сторон зажатом высокими серыми подпорными стенами. Они были внушительны, как валы древней крепости. Под ногами осторожно шуршали листья чинары, каждый напоминал раскрытую пятерню. Пахло чем-то винно-кислым. Вокруг стоял дремотный покой.

Дорога вдруг круто оборвалась, и я увидел море. Оно было почти бесцветным, незаметно сливалось с небом. Впечатление такое: стою не на краю пропасти, а в полете с выключенным мотором, под крылом моим пустота, мглистая и бездонная.

Всплеск воды и шуршание гальки вернули меня в реальность.

Мое знакомство с Ялтой началось в тихое время года - осенью; я увидел город, сбросивший курортный шум, простившийся с толпой, оставшийся самим собой, тихий, деловой.

И климат! Я не верил в его божественное назначение исцелять безнадежных, но температура стала нормальной, все время хотелось есть, легкие задышали глубже. Воздух Ялты сдувал с меня чахоточный,- испепеляющий огонь.

Надо было определяться на гражданке. Но куда? Жизнь горожан проходит в сфере обслуживания. Есть курортники - есть работа, нет их - соображай, как существовать. Ни по характеру, ни по состоянию здоровья в команду обслуживающих я не подходил.

Люди советовали:

–  Иди в «Массандру», к Соболеву!

И квартирная хозяйка, у которой я снимал угол, говорила:

–  Человек он простой, из наших, рабочих.

Набрался храбрости и пошел, хотя права на такой шаг у меня не было: какое имею отношение к производству вина? Мадеру от портвейна не отличу.

И вот я в большом прохладном кабинете с люстрой, шкафами, откуда выглядывают бутылки самых невиданных фасонов - то пузатые, как Пантагрюэль, то длинные, как Пат, то крохотно-игрушечные.

Навстречу поднялся человек, широкоплечий, с чуть косящим взглядом.

–  Будешь гостем, товарищ военный. Вот тут и садись. Ялта наша помогла?
– спросил Соболев, да так, точно знал всю мою историю.

–  Мне намного здесь лучше.

Он обрадовался, будто подарок получил:

–  Отличное место, климатический рай!

Скованность исчезла, и я рассказал директору историю своей жизни, которую можно вместить на полстраничке из ученической тетради.

И услышал неожиданное и рискованное предложение:

–  Иди-ка в старшие механики совхоза «Гурзуф».

Что он, шутит?

А Соболев еще увереннее:

–  Авиация посложнее винодельческих машин. Иди, поможем.

Он в меня верил! Еще раз встретились наши взгляды. В его глазах прочел: «Соглашайся, все логично, я знаю, что делаю».

…Старший механик виноградно-винодельческого совхоза - должность эквилибристическая, на ней бы голову потерял сам Остап Бендер.

Сплошная кустарщина, допотопщина. Чувство такое, будто стоишь на глиняных ногах и все время с вытянутой шеей: где что найти, что куда приспособить, как слона превратить в муху и наоборот?

Древние, как ихтиозавры, прессы, помпы, насосы, деревянные терки - такие находят рядом с египетскими саркофагами.

Все машины служили еще отцу русского виноделия князю Голицыну.

Но на них-то и делают марочные вина, которым и цены нет.

Надо быть кудесником, чтобы продлевать жизнь умирающим машинам.

Но у кудесника, то есть у меня, была волшебная палочка.

Иного мужика и за золото не купишь, никакими путями не вызовешь у него сострадания, но покажи бутылку коллекционного «пино-гри» - и душа его тает.

Как меня понимали с дюжиной марочных вин!

Но это я вспоминаю вполушутку-вполусерьез.

Вообще мне в Крыму повезло. Гурзуфчане приняли доверчиво. Видимо, сыграла роль и моя летная форма, к которой в те времена с большим уважением относились и стар и млад.

Выручало и то, что было мне привито еще военной школой, - интерес к новому.

Я не собирался быть ни рационализатором, ни тем более изобретателем. Но получилось так…

Винодельня «Аи-Гурзуф» древняя, как Медведь-гора, у подножия которой она стоит.

Ручным прессом давят виноград. Шесть женщин еле-еле ворочают рычаг, лениво и медленно щелкают чеки.

Вот передышка. Молодая девушка перехватывает бинтом кровавую мозоль.

Черт возьми! А если присобачить редуктор и вращать его электрическим мотором, а на рычаг поставить мягкий ограничитель, а? Не Америку открывать, любому механику задача по плечу.