— Севку пригласили на кинопробу. На главную роль!

— А… — сказал папа. — Тогда дай поесть.

— Ты не рад? — удивилась мама.

— А чему радоваться? Думаешь, они одного Севку пригласили? У них таких, как он, — тысяча. Или две.

Мама посмотрела на папу долгим, каким-то дальним взором и сказала:

— Какой же ты, Павел, зануда. Даже обрадоваться не умеешь.

— Утвердят, тогда и будем радоваться. А то сейчас радоваться, потом огорчаться. Нашла себе работу…

— Вот и хорошо, — сказала мама. — Буду радоваться, потом огорчаться. Это и есть жизнь.

Севка не стал слушать разговор до конца, взял велосипед и отправился на улицу.

Шёл проливной дождь. Дети, как куры, нахохлившись, стояли в подъезде.

Когда появился Севка с велосипедом, все на него поглядели, и Севка почувствовал неловкость. Эта неловкость помешала ему остаться в подъезде, и он вышел прямо на тротуар, будто тяжёлый дождь не имел к нему никакого отношения.

Велосипед был большой, не по росту, доставшийся в наследство от выросшего родственника.

Севка перекинул правую ногу и, сообщив ей всю тяжесть тела, налёг на педаль. Потом привстал и перенёс тяжесть на левую ногу.

Дети стояли и смотрели, как Севка поехал, виляя приподнятым тощим задом. И всем вдруг показалось: именно так и следует проводить своё свободное время — кататься на неудобном велосипеде под проливным дождём.

Сначала им навстречу попался живой артист Тихонов, а следом за ним шёл Пушкин — курчавый и тщедушный.

Севка снова дёрнул маму за руку, ждал, когда она сделает ему замечание, но мама была занята. Она все время заглядывала в бумажку, останавливалась и спрашивала: как пройти в производственный корпус.

Ей объясняли и показывали пальцем. Мама внимательно слушала и следила за направлением пальца, который вычерчивал в воздухе сложные геометрические фигуры. Потом кивала головой, и они с Севкой снова шли в никуда, и, казалось, этому кружению не будет конца.

Наконец им повстречалась очень хорошенькая девушка в расклёшенных брюках и кружевной кофточке. Она взяла у мамы бумажку и отвела их с Севкой прямо по указанному в ней адресу. Потом улыбнулась и пожелала всего хорошего.

— Какой милый молодой человек! — похвалила мама.

Севка с удивлением посмотрел вслед и увидел, что это действительно был длинноволосый парень.

Севка и мама толкнули дверь и вошли в комнату.

Стены в комнате были завешаны картинками. Возле окна стоял стол с телефоном, а за столом сидела вчерашняя тётя. Севка думал, что она узнает его, вскочит и обрадуется. Но тётя посмотрела безо всякого выражения и сказала:

— Посидите немножко. Режиссёр занят. У него совещание.

Мама села на стул. Севка вздохнул и, заробев, прижался к маминым коленям. Мама тихо дышала ему в ухо. Он слышал холодок от её дыхания, и от этого ему становилось спокойнее и защищённое.

Когда Севка оказывался с мамой далеко от дома, он любил её особенно сильно и чувствовал за неё ответственность.

Белая дверь распахнулась, оттуда выскочил человек с красным лицом.

— Пойдём!

Вчерашняя тётя подошла к Севке, отобрала его у мамы и повела за белую дверь.

Там тоже оказалась комната с картинками. Посреди стоял стол к креслами по бокам, а в кресле сидел режиссёр и смотрел на Севку. Глаза у режиссёра были синие, набиты огнями, как у весёлого удачливого пирата.

Севке вдруг захотелось иметь такого родственника, чтобы видеться с ним часто, а ещё лучше и вовсе от него не отходить.

— Ну, здорово! — режиссёр протянул Севке руку.

Севка протянул свою, и они поздоровались крепко и коротко, как два мужика.

Севка сразу забыл и дом свой, и двор. Ему захотелось все бросить и отправиться с режиссёром в пиратское плаванье.

— Присаживайся! — пригласил режиссёр. — Тебя как зовут?

— Сева.

— А по отчеству?

— Всеволод Павлович.

— Ты хорошо учишься?

— Нормально.

Режиссёр разговаривал с Севкой по мелочам о том о сём, не сводил с него обрадованных глаз. Севка расселся в кресле, и ему совершенно не хотелось уходить.

— А ты можешь плюнуть сквозь зубы? — неожиданно спросил режиссёр.

Севка не заставил себя уговаривать. Он подвигал щеками и шикарно цыкнул в угол комнаты.

— Отлично! — похвалил режиссёр. — Будем пробовать!

Севка снисходительно выслушал комплимент. Он был в классе на втором месте по плевкам и мог с любого этажа попасть в центр движущейся мишени.