– И что все это значит!? – с недоумением произнесла она, сменила тон, продолжила с кокетством. – Я все же замужняя женщина! – поняла, что переиграла, проговорила глухо: – Виктор, кто ты?

– Я человек, заглянувший в Бездну, и сумевший уйти от края! – посмотрел в ее чудные глаза, которые не смогли скрыть контактные линзы. – И тебя отведу…

Долго молчали. Потом Виктор посмотрел на часы, поднялся, протянул руку девушке.

– Наташа, всегда носи этот кристалл с собой! Обещаешь?

– Обещаю! – резко повернулась, бросилась за шею, прильнула к груди, прошептала.

– Обещаешь все рассказать? Кто ты и что с тобой произошло? С чем мы столкнулись в подземелье башни?!

– Обещаю, но не сразу, как только сам во всем разберусь. Хорошо?

– Хорошо, – согласилась она. – Я буду ждать! Что ж, пойдем встречать наших…

Автобус остановился напротив здания вокзала. Пассажиры дружно высыпали наружу. От небольшой толпы отделились Петрович и Алексей. Наташа дернулась было им на встречу, но Виктор успел схватить ее за руку.

– Потерпи немного! – проговорил он тихо, но не сумел скрыть ревнивой нотки в голосе, и девушка это почувствовала, едва заметно улыбнулась краешком губ. – Вдруг за ними следят, или встречают! – попытался он объяснить свою нервозность.

Небольшая толпа быстро растворилась, и неторопливым шагом к вокзалу направился одинокий человек с аккуратными бакенбардами. Тимур первым их заметил, но прошел мимо. Скрылся в здании вокзала. Ни подозрительных машин, ни просто глазеющих прохожих они не заметили и окликнули друзей.

– Вроде, все чисто! – пожимая руку Петровичу, сказал Виктор, продолжая наблюдать выход из здания вокзала и площадь. Наташа бросилась к Алексею.

– Да и мы доехали спокойно, – заверил боцман, отведя Виктора в сторону. – Лишь бы с Алексеем все обошлось.

– Рана?! – встревожился Виктор.

– Не похоже, – озабоченно сказал Петрович, – скорее что-то личное. Что-то его гнетет…

– Наташа? – сердце Виктора болезненно сжалось, по выражению лица Петровича понял, что оказался прав. – Она то причем?

– Это ты так думаешь, а он по-другому… Что-то его терзает, и относится к ней со скрытой брезгливостью, но я же вижу?! Определенно, его состояние связано с ней! – он развел руками. – Ладно, пойдем там, видно будет.

Стояние за билетами заняло немного времени. Виктор посмотрел на часы – скоро должны объявить посадку. Невдалеке находился и Тимур. Он пристроился на подоконнике и увлеченно читал местную газету. По фотографии башни, Виктор определил, что в статье описывался недавний природный феномен. Тимур, как он понял из подслушанного разговора с кассиром, купил билет в тот же вагон, что и они. Сходил и получил свои и Наташины вещи, сложил в общую кучу, присел на рюкзак и ощутил щемящее одиночество. Он знал за собой эту особенность, когда какое-то дело, подходит к успешному завершению, вроде бы радоваться надо, что все кончается, а ему становится грустно и тоскливо. Что не будет этих людей, даже не так, – люди будут те же самые, но правила поведения будут уже другими, они облачатся в маски соответствующих ролей, и станут другими, вернее, какими были ранее, прежними. Знакомыми другими людьми, с которыми вот так запросто, как у костра или в палатке, установленной на леднике, уже не поговоришь, не хлопнешь по плечу, не выскажешься откровенно по любой проблеме… Именно скорость, с которой происходили эти изменения у ставших, к сожалению, на короткое время, такими близкими людьми, его всегда угнетала, вызывала грусть. Постепенно он к этому привык, и старался без нужды не сближаться с людьми, чтобы потом не разочароваться. Но сейчас ситуация была совершенно иная: всех этих людей именно он собрал в группу, вместе они пережили трудности, и теперь он должен для их же блага с ними вскоре навсегда расстаться! Исчезнут из его жизни Петрович, Тимур, Алексей. Исчезнет Наташа… Легкая прогулка превратилась в трудное и опасное путешествие, и все прошли испытание с честью, если выражаться высоким стилем. Он же, почувствовал себя предателем. Прежде всего, предавал себя. В глубине души Виктор осознавал причину этих терзаний, но гнал от себя эту мысль…

Бросил незаметный взгляд на Петровича, что-то с задумчивым видом, разглядывающим за окном, на Алексея и прижавшуюся к нему Наташу, вроде бы сидят рядом, но он-то видел отчужденность мужчины, такое скрыть трудно.

Вышел на перрон, прошелся вдоль небольшого здания вокзала, остановился и передал СМС-ку о своем скором прибытии Юрию.

Наконец объявили посадку. Они быстро расхватали рюкзаки, для чего пришлось незаметно помочь Алексею и вышли на перрон. Отъезжающих набралось немного, и посадка прошла спокойно. Они заняли четвертое по ходу купе, в третьем разместился Тимур. Наступило тягостное ожидание. Все молчали, но думали об одном: быстрее уехать из этого городка, с которого начались их неприятности. Наконец поезд плавно тронулся, быстро промелькнул освещенный перрон, тусклое освещение центральных кварталов сменилось редкими огнями окраин, потом наступила полная темнота…

Спустя примерно час после отхода поезда увозившего экспедицию домой, на освещенный перрон вышел высокий мужчина лет тридцати, вроде бы европейской наружности в потрепанном охотничьем костюме. За спиной туго набитый снаряжением рюкзак, в руках две газеты: на местном и русских языках, напечатавшие репортажи о необычном явлении в районе башни…

– Ребята, – сонным голосом произнесла Наташа, закончив перевязку Алексея, – вы как хотите, можете идти в ресторан, если он, конечно, есть в этом поезде, а я хочу выспаться.

– Нам выйти? – предложил Петрович, которому идея с рестораном пришлась по душе.

– Нет! – девушка сняла надоевший парик, сунула под подушку. – Я просто предупреждаю, что на меня не стоит в ближайшие часы рассчитывать.

– Петрович, а ресторана-то в поезде действительно нет! – остудил пыл боцмана Виктор. – Я слышал, как проводник сказал пассажиру, что его прицепят после прохождения таможни, а это будет часа через два, так что, Наташа права, – лучше выспаться.

Подумав, Петрович согласился с доводами и, погасив свет, легли спать. Колеса медленно отбивали монотонный дорожный ритм, приятно навевая сон. Эта тупиковая ветка, мало используемая после развала страны, заметно обветшала, и составы двигались с небольшой скоростью.