– Вы хотите сказать, что Алиса, продолжая любить Георгия, разыскала его, назначила встречу, а потом взяла и рассказала ему о Караваеве. И они вместе решили ограбить его?

– Об этом я и подумала, очнувшись на койке в больнице.

– Но вас-то ему зачем убивать?

– А вдруг он заметил меня тогда, в парке, когда я увидела их вместе?

– Предполагаете, что Георгий позвонил в дверь квартиры Караваева в назначенное Алисой время, Алиса ему открыла, Георгий вошел, увидел, скажем, Дениса Евгеньевича, разглядывающего свою коллекцию (предположим, Алиса именно в эту минуту попросила его показать ей свои медали-ордена), схватил приготовленную Алисой заранее гантель, ударил и убил Караваева, а потом прикончил и Алису, после чего инсценировал мотивированное глумление над ее трупом? Так?

– Я не знаю, я устала…

– Вы случайно не знаете, в каких ресторанах обычно бывали Денис Евгеньевич с Алисой?

– Знаю. В «Европе», в «Али-Бабе», в «Москве»… Но чаще всего они заказывали предварительно столик в «Берлоге», где Дениса знал весь персонал, он был у них самым почетным клиентом. Дело в том, что Денис Евгеньевич время от времени дарил этому ресторану старинное оружие, пистолеты там всякие, они сейчас украшают ресторан, картины со сценами охотничьей жизни и что-либо другое, оригинальное и непременно ценное.

– Хорошо, спасибо. Еще вопрос. Алиса или Денис Евгеньевич могли бы приготовить себе на ужин отбивную, скажем?

– Отбивную? – На бледном лбу Антонины Петровны образовались две глубокие складки, а тонкие, почти прозрачные брови взлетели почти к самым корням волос. Она была явно удивлена этим вопросом. – Не думаю… Алиса уж точно не стала бы себя так утруждать! Спагетти бы сварила, из кетчупа и специй соус томатный сделала бы, это она умела, я сколько раз видела. А вот из мяса отбивную приготовить, да так, чтобы она еще и избалованному ресторанами Денису Евгеньевичу понравилась, – не думаю. А почему вы спросили про отбивную?

– Оба незадолго до своей смерти ели свинину с картошкой и все такое прочее… – вздохнул Логинов, который терпеть не мог озвучивать свидетелям результаты подобных экспертиз.

– Тогда они точно ужинали в «Берлоге», и знаете почему? Да потому что там, по словам Дениса Евгеньевича, очень хорошо готовили настоящую кабанятину. Вот! Хотя какая разница, где они были и что ели перед смертью… – Глаза женщины наполнились слезами, и Логинов подумал, как же ей много пришлось вынести за эти несколько дней. – Можно, теперь я спрошу вас кое о чем?

Игорь кивнул головой.

– Когда мне отдадут ее тело, чтобы я похоронила свою девочку? Ведь я уже просто извелась. Вся на нервах… Жду звонка, чтобы мне сказали, откуда ее можно забирать, и тогда я свяжусь с похоронной фирмой. Мне же еще поминки надо устроить, все приготовить… Не хочу заказывать никакое кафе, пусть все будет по-домашнему, в ее квартире.

– А кто будет хоронить Караваева?

– Так ведь брат его приедет сюда, – она вдруг подняла на него испуганный взгляд.

– Откуда вы знаете?

Она отвернулась.

– Я позвонила ему, как только все это случилось, и сказала про Дениса – не могла не сказать. Вот он и едет.

– Значит, вы знали номер его телефона, но мне почему-то не сообщили! И мне пришлось посылать в Оренбург своего человека, чтобы он узнал, что никакого брата там нет – Василий Караваев уже давно живет в Москве. Почему вы мне ничего не рассказали о брате Дениса?

– Игорь Валентинович, я рассказала вам все, что знала, – о том, что брат у Дениса есть, что он существует, а уж где он там живет, я и в самом деле не ведаю. Сначала он вроде бы обитал в Оренбурге, откуда они родом, потом, кажется, перебрался в Москву, но, может, у него просто была длительная командировка в этот город, я не в курсе, честно. А что у меня номер его телефона есть – так это Денис Евгеньевич мне сам его дал однажды, когда почувствовал себя плохо. Он тогда один жил, с Василисой они уже расстались. Ему как-то раз плохо стало, температура поднялась, он испугался, он вообще очень боялся болеть. Вот он и подумал – если вдруг с ним что-нибудь случится, у него же только один близкий человек и есть – его брат. И Денис попросил меня, если с ним что-нибудь случится, позвонить Василию. Вот я и позвонила. Но ведь это мобильный номер, откуда мне знать, в каком городе Вася проживает постоянно?

И в самом деле, в душе признал ее правоту Игорь, он же сам не догадался спросить, знает ли она номер телефона Василия, а теперь с обвинениями набросился на пожилую женщину.

– Извините, Антонина Петровна. Ну, а вы-то сами? Лежите сейчас в больнице, а у вас-то есть кто-нибудь близкий?

– Теперь – нет, – она проглотила слезы. – Алиса была, а теперь ее нет. Денис был, но и его больше нет. Правда, есть у меня одна хорошая приятельница, подруга, можно даже сказать. Но она меня уж точно не сможет проведать, она слишком далеко, в Испании. Переехала туда вместе с дочкой и внучкой.

– Ясно. Антонина Петровна, я понимаю, что утомил вас, и все же – как вы думаете, кто мог на вас напасть? Да еще и ударить гантелью? Причем приблизительно такой же, какою были убиты Алиса с Денисом? Думаю, это вторая гантель – обе из одного комплекта, ведь в квартире Караваева мы нашли всего лишь одну, и похожей там не было.

– Я не знаю. Но теперь мы хотя бы понимаем, что меня пытался прикончить тот же самый человек, преступник, который убил их обоих… Игорь Валентинович, мне страшно! Мне очень страшно. И еще, я не понимаю, почему у него рука дрогнула, почему он нанес мне такой слабый удар? Просто оглушил – и все?!