Это было неслыханно, но Джалал не нашел, что возразить. Она права в своем недоверии.

Хорошо, если Бхагван Дас не возражает.

Конечно, нет. Мы перенесем Моти в наш шатер. Сейчас, только соорудим носилки.

Моти попыталась возражать, говорить, что она сама дойдет, но было ясно, что девушка потеряла много крови и слаба. Джодха, не обращая внимания на стоявшего Джалала, отдала распоряжение служанкам собрать вещи и нести следом в шатер принцев Амера.

Носилки не понадобились, Джалал вдруг шагнул к ложу и легко подхватил ахнувшую от неожиданности Моти на руки:

Вы не тяжелей птички. Не нужно носилок, я так донесу.

Никому не пришло в голову, что теперь Моти согласно обычаям попросту принадлежит Джалалу! Вернее, об этом с ужасом подумала сама раненая девушка, но предпочла промолчать, чтобы не расстраивать и без того переживающую Джодху.

Пока Моти устраивали на новом месте, император отправился разбираться с произошедшим.

Джодха перевязала рану подруги, дала ей напиток, чтобы скорей заснула и не чувствовала боль, выпила успокоительный напиток сама, а также настояла, чтобы его приняли остальные девушки, и теперь сидела на небольшом диване, прислушиваясь к шуму снаружи и пытаясь восстановить в памяти события.

Кто-то проник в шатер, точно зная, что она там, и намереваясь убить. Джодха не боялась смерти и сейчас поняла, что была бы даже рада, если бы это случилось. Судя по удару, человек был опытен, он не оставил бы шансов на жизнь Джодхе, не встань у него на пути Моти. Джодха просто выше ростом, потому вместо сердца кинжал попал в плечо. На счастье Моти, он не перерезал ни одного жизненно важного сосуда, только мелкие. Конечно, заживать будет долго, а болеть тем более, но Моти выживет.

Джодха не допустила к подруге лекаря, заявив, что уже справилась сама. Она действительно справилась, помогли бабушкина мазь и ее собственное умение. Джодхе всегда нравилось помогать бабушке лечить раны родственников.

В шатер вошел император, позвал;

Королева Джодха, мне нужно с вами поговорить. Наедине.

Присел на соседний диван.

Джодха жестом отправила служанок прочь, те вышли с видимым удовольствием.

Моти можете не остерегаться, она спит, и спит крепко, Ваше величество.

Я попытался прояснить, что произошло и как такое могло случиться.

Джодха молчала.

Это был раджпут…

Она не выдержала, поднялась, ноздри точеного носика трепетали от возмущения;

Раджпут попытался бы убить вас, а не меня, Ваше величество! К тому же преступник прекрасно знал и как войти в шатер, и где находится ложе. Меня спасла Моти, заслонив собой.

Джалал не возражал, позволив ей выговориться, потом спокойно сообщил;

Ваш шатер вымоют, и к утру он будет готов. Я полагаю, мы должны задержаться, чтобы ваша служанка могла немного окрепнуть? Вы не допустили к ней лекаря. Почему?

Все, что нужно, я сделала сама, Моти получила необходимую помощь. Да, ее ранение серьезно, она слаба и будет слаба еще пару дней. Но я не хочу, чтобы ее лечил ваш лекарь, потому что не могу больше доверять никому, кроме своих родных. Я не вернусь в тот шатер не потому, что он был забрызган кровью, а потому, что доверяю охрану только брату.

Это ваше право, королева Джодха.

Если бы он после этих слов вышел, Джодха не добавила бы еще резких фраз, но Джалал почему-то замешкался, а потому услышал;

Вы не можете защитить жену, Ваше величество, я вынуждена защищаться сама!

В его глазах восхищение сменялось возмущением и наоборот.

Вы правы в своих обвинениях, королева Джодха. Даже если это был раджпут, я обязан был защитить вас. И не только вас, но и всех ваших женщин. Я принимаю ваши обвинения. Но позвольте поставить для вас новый шатер рядом с шатром вашего брата, им тоже нужно где-то спать…

У Джодхи начало спадать напряжение, и она почти всхлипнула;

Мне все равно…

Джодха шагнула за полог к тихо застонавшей в забытьи подруге. Джалал вышел вон.

К императору подошел Бхагван Дас:

Ваше величество, мы будем охранять королеву и ее служанок.

Джалал только кивнул. На сердце скребли кошки, это самое позорное для мужчины – не суметь защитить жизнь жены. Он мог любить, не любить, презирать и даже ненавидеть Джодху, но обязан защитить ее от всех напастей.

Когда-то его собственный отец Хумаюн, уговорив выйти за себя замуж его будущую мать Хамиду, подверг ее стольким испытаниям, вынудил пережить столько трудностей, вынести столько тягот… Совсем маленького Джалала оставили на попечении его кормилицы Махам Анги и отцовского слуги Джаухара. Хорошо, что дяди мальчика, сначала Аскари, а потом и страшный Камран, отнеслись к малышу хорошо. Но Махам Анга внушала ему, что мать, бросившая свое дитя на милость врагов, как и отец, не способный защитить жену и ребенка, недостойны любви и уважения. Разлука с родителями была не такой уж долгой, Джалалу было четырнадцать месяцев, когда Хумаюн и Хамида уехали за перевалы в Персию, а когда вернулись, мальчику не исполнилось и трех лет, но рана из-за ощущения ненужности и беззащитности осталась на всю жизнь.