Боль отступала, но кости, казалось, продолжают ломаться под новой оболочкой, перестраиваясь, ища оптимальную конфигурацию.

— Не знал, что это настолько болезненно, — сказал Тарос.

— В фемита превращаться было проще, — призналась Агва, жадно хватая ртом воздух.

Восприятия перестроились, и теперь все выглядела сжавшимся, съежившимся.

Ведьма поднялась с колен и уставилась на Тароса сверху вниз. Среди телебов он считался гигантом, но сейчас едва достигал груди Агвы. Она стала голиафкой. Будучи ведьмой, Агва в первую очередь проверила бы сумку с магическими травами и зельем, но сейчас, первым, на что она обратила внимание, был кнут, созданный из голиафской кобры. Рука сама протянулась к оружию. Тарос предусмотрительно попятился.

— Не бойся, я контролирую себя, — сказала Агва.

Желание испытать кнут было настолько сильным, что она не смогла удержаться. Тарос вздрогнул, услышав, как кнут разрезал со свистом воздух, а его кончик, попав в камень, превратил его в пыль.

— Вот это я понимаю! — громогласно произнесла ведьма, ставшая голиафкой.

Навыки владения кнутом были автоматом добавлены в точку сборки. «Интересно, что еще я могу?» — подумала Агва, обернулась, смерив растерянного Тароса тяжелым взглядом, и заметив его настороженность, раскатисто рассмеялась.

— Тише ты! — цыкнул на нее Мит, напоминая, что они не должны выдавать себя.

— Трус! — скривилась Агва. — Настоящий голиафец не стал бы отсиживаться, как крыса… — она заставила себя замолчать, зажав рукой рот.

— Ты — все еще ты? — осторожно спросил Тарос.

Ведьма кивнула, хотя стопроцентной уверенности не было. Восприятия не сбоили, но… Остатки волшебства продолжали искриться в воздухе, заставляя Агву спешно выйти из проклятого круга.

— Мерзость, — скривилась она, отмахиваясь от прицепившихся к ней разноцветных всполохов.

— Вот это да, — уставился на могучую голиафку Мит.

— Рот закрой, пес, — рявкнула Агва, хотя совершенно не хотела произносить этого.

Рука с кнутом напряглась помимо воли.

— Что-то не так? — осторожно спросил Тарос.

— Никогда бы не подумала, что голиафцы так сильно презирают чужаков, — произнесла ведьма.

Голос укротительницы заставлял содрогаться пойманное в ловушку естество Агвы. «Думать о задании», — велела она себе, направляясь к выходу из скрытого полумраком тоннеля.

— Вернусь, как только найду повозку, — бросила она, не оборачиваясь.

Торос и его люди переглянулись, но окрикнуть новоиспеченную голиафку не решились.

— Думаешь, она справится, — шепотом спросил Гедер предводителя.

— Посмотрим, — уклончиво ответил Тарос.

Он говорил тихо, но Агва смогла услышать его. Захотелось развернуться и вступить в схватку с чужаками… «С какими чужаками? — одернула себя ведьма. — Они мои друзья. Я одна из них. Я…»

Она услышала шум примитивного голиафского базара и сердце екнуло.

— Дом, — протянула Агва, растягивая губы в улыбке. И тут же одернула себя: — Я принадлежу Далеким землям…

Упоминание о телебах вызвало неприязнь, которые последнее время стали все чаще проникать в Голиафские горы.

— Чтобы им пусто было! — вспылила Агва, затем вспомнила о гильдии торговцев Аида, которые относятся к жителям горного народа, словно это примитивные варвары, и заскрипела зубами.

Ругаясь на чем свет стоит, она подошла к границам поселения. Схема восприятия начинала передавать чувства частями. Сначала Агва услышала далекий, но постоянно усиливающийся звук оживленных голосов. Затем зрение различило детали: по периметру поселения, по крайней мере, с той стороны, откуда приближалась Агва, была выставлена охрана. Став после прочтения заклинания обращения настоящей голиафкой, ведьма понимала, что стражники не боятся нападений чужаков, но опасные хищники Голиафских гор беспокоят рынки достаточно часто. Их приманивают запахи еды и шум голосов. Но когда Агва наблюдала за поселением издалека, до того, как произнести заклинание обращения, она не видела стражников. Их скрывала призрачная дымка.

Стоило Агве пересечь первую линию границы поселения, как встроенные в игровую точку сборки информационные протоколы сообщили примерную численность поселения, площадь рынков, перечень продаваемых здесь товаров, имена крупных купцов, а также их принадлежность к горному народу, Аиду или Далеким землям. Ведьма замерла, пытаясь отыскать в новых воспоминаниях информацию о том, где ей раздобыть на рынке необходимую для выполнения миссии повозку.

— Вот ведь… — проворчала Агва, понимая, что придется забираться вглубь поселения.

Страха не было — голиафцы, пожалуй, вообще не знали что такое страх. Но вот сознание игрока… Ведьма чувствовала, что нервничает, хотя восприятия игровой точки сборки и пытались обмануть ее, внушив безразличие. Будь Агва настоящей голиафкой, то поддельные восприятия, вероятно, взяли бы верх, а так только вызывали головную боль. «Может быть, нужно подождать, и все пройдет?» — попыталась успокоить себя ведьма, сжимая руками раскалывающую голову.

Она шаталась и едва переставляла ноги. Предметы начали двоиться.