Шрифт:
Диалог
Царь
Что за суровый край, безлюдная чащоба!Здесь жить нам суждено. Гонимы тяжким роком,Покинули мы отчий край, вдали сокрылисьЛюбимых лиц черты. Так значит, это правда,Что мир земной – игра какой-то высшей силыИ тягостные узы мировых законов —Ее забава, череда ее фантазий?И значит, правда, кто-то высший движет нами,Когда, ослеплены иллюзией, бредем мыСквозь нереальный мир по вымышленной жизни?Вся правда – лишь мираж, свет – лишь лученье мрака,А мудрость мудрецов – лишь осмысленье грезы.Земное житие – как сумрачная чаща,И только мысли здесь мерцают светлякамиВо мраке. И напрасно мы не верим в это,Считаем слово это стоном безнадежнымИз уст сраженного в противоборстве с жизнью.Теперь я понимаю: в этом стоне – правда.В нем – наивысшее земное постиженье.Так прочь же, сладкий сон, – ты, горе, царствуй!Ты – наш учитель горький, мудрости сопутник,Ты первым рождено Иллюзией великой.Приди ж, дай мне обнять тебя. Для нашей встречиЗаигрываешь ты со мной в чащобе этой —Да, верно, эта глушь твоим пристала играм.Напрасно смертный пляшет на арене жизниС четою скоротечной, горестью и счастьем.Нагрянет смерть – и в тот же миг прервется пляска.Жрец
Лишь в этот час повержен ты в сраженьи жизни,О Царь! И в сердце у тебя – лишь безнадежность,Лишь боль в словах твоих – не Брахмана Познанье.Но высшее стяжанье – не доступно слабым,Герой лишь достигает истины великой,Что под покровом тьмы в пещере тайной скрыта.Да, это правда, что земная жизнь – лишь пляска.Но кто ж ее танцует? – сам Господь вселенной!Его, о Царь, не горе заключи в объятьяИ понеси с собой от битвы к новой битве:Пускай исполнятся неистовством сраженьяИ плоть твоя, и дух – обитель благодати.Победы, пораженья, вопли побежденных —Все это только пляс искусного танцораНа множестве подмостков. И цари, и царства —Лишь декорации, что украшают сцену.Царь
Не трать напрасно слов – меня ты не утешишь!Скорбь обожгла мне сердце… Танец Нараяны [241] ?Нет, это демон пляшет в мороке иллюзийИль демоница юная в свои играет куклыЖивые – лепит их и снова разрушает,И каждый раз хохочет над разбитым сердцем,Довольная забавой. Подлинен лишь морокВселенский, подлинна глухая эта чаща,И горе подлинно, и наше пораженье.Нет счастья на земле, оно – мираж, и только.И власть царей – мираж, а подлинны – лишь муки…Любовь, и та – лишь призрак в этом мире скорби.241
Нараяна – Бог, Владыка, отождествляется с Кришной как Все-богом и одновременно с Вишну как верховным Божеством.
Жрец
Так погрузись в свое стенающее сердце,В скорбь углубись, исследуй страждущую душу —И в глубине ее найдешь ты тайну скорби.Там Кришна ждет тебя с блаженством и любовью.Жизнь на земле – игра его Любви великой.Царь
Любовь, что поцелуи шлет устами молний,Любовь, что опаляет муками и скорбью,Любовь, что нарядилась в ненависть и гибель,Низка. Есть состраданье в сердце человека,Но в мире нет его, как нет его у Бога.Свой образ состраданья возвеличил смертныйИ идолу тому он молится как Богу.Есть только вечный Брахман [242] . Бог же – плод фантазий,В котором ищет утешенья безутешный.242
Брахман – безличная абсолютная реальность, первопричина всего сущего, неопределимая и неописуемая, постижение которой возможно лишь через духовный опыт, ведущий человека к освобождению.
Жрец
О Царь, в твоих словах я Кришны смех услышал,И преисполнился блаженства, и внимаю,Как Радха [243] милая из уст твоих стенает:«Ах, больше никогда его я не увижу!Ах, больше никогда о нем я не узнаю!»Но это – лишь мираж, пленивший ум безбожный,Я говорю тебе не просто в утешенье:О Царь! Ты Кришну моего узришь воочью,Когда он явится опять в обличье должномКак любящий твой Друг, Возлюбленный твой вечный.Голос КришныВсе – лишь моя игра. Я отобрал игрушкуИ вновь ее вернул, затем чтоб понял ты,Что Я Владыка твой, Наставник и Водитель…243
Радха – см. примечание 12.
Фрагмент стихотворения
244
Сикхи, джаты, раджпуты – здесь перечисляются члены воинских объединений Индии.
245
«Банде Матарам» – см. примечание 109.
246
Шиваджи – см. примечание 94.
247
Здесь перечисляются названия мелких племен и народностей, населяющих разные части Индии.
248
Синдху, Ганга (Ганг) – названия двух великих индийских рек индогангской долины – Инда и Ганга.
249
Рики, Самы – названия гимнов и напевов Ригведы и Самаведы, соответственно.
250
Виндхья – горный хребет, отделяющий северную (континентальную) часть Индии от полуостровной части.
Библиографическая справка
Шри Ауробиндо приступил к изучению бенгали, языка своей родины, в Англии, будучи претендентом на один из постов в Индийской гражданской администрации. По возвращении в Индию он начал углубленное изучение родного языка, стремясь овладеть им в совершенстве. Во время пребывания в Бароде он написал несколько стихотворений на бенгали и даже приступил к сочинению объемной поэмы.
Наиболее интенсивно Шри Ауробиндо использовал бенгали в период участия в национально-освободительном движении. Он писал статьи и воззвания на бенгали, выступал на митингах, стремясь пробудить в народе национальное самосознание и дух.
Шри Ауробиндо написал ряд статей на бенгали для ранних выпусков «Югантара», еженедельного революционного издания, выпуск которого был начат под его руководством в марте 1906 г., но ни одна из них не сохранилась.
Самыми ранними из дошедших до нас сочинений на бенгали, принадлежащих перу Шри Ауробиндо, являются три его письма к жене Мриналини Дэви, написанные между 1905 и 1907 г. Они были представлены в качестве вещественных доказательств на алипорском судебном процессе о взрыве бомбы в 1908 г. и вызвали широкий общественный резонанс, после чего были опубликованы в ряде журналов.