Вагон постепенно наполнялся. Справа Артёма прижал толстый дядька с сильно волосатыми пальцами. Фавн, как понял Артём, сложил руки на животе, и, похоже, сразу заснул. Вагон тряхнуло, на мгновение погас свет, как это иногда бывает.

— Красносельская, — сказал такой знакомый Артёму голос, — следующая станция Комсомольская.

Гимназисты встали к выходу. Им нужно было пересесть на встречный поезд.

— Ну что, дома? — Дух подмигнул Артёму.

Тот хотел уже радостно сказать: «Да!», но запнулся и промолчал.

Кажется, насчёт дома у него появились варианты.

Они третий час сидели в засаде у станции Чистые пруды.

Ну как сидели…

Дух висел, периодически подлетая к курильщикам, стоявшим недалеко у входа в метро, и втягивая в себя порцию дыма. В разные части своего дымного тела. Курильщики ничего не замечали, думали, ветер дым сдул.

Артём присел на скамейку, но быстро замёрз, было примерно минус три. Он стоял, ходил кругами, стучал ногой о ногу, пока Дух не отпустил его в ближайшую кофейню греться. Телефон с треснувшим экраном работал, в кофейне имелся Wi-Fi, и как наблюдатель Артём оказался потерян минут на сорок, пока Табачный Дух не выклубился из пара над кофемашиной, оглянулся, нашёл Артёма и заорал ему в ухо:

— Рядовой тупой Артемиус! А ну, марш на пост!

Артём вздрогнул так, что на него посмотрели.

Уходя из тепла, он думал, что надо как-то сгонять домой за зарядником. Тут электричества не было, и у него осталось меньше двадцати процентов. И вообще, вещи надо перевезти. Трусы там, носки. Сколько можно носить одно и то же. Но сейчас Табачник его точно не отпустит.

— О, смотри, вон наш пошёл!

Только они вышли, Табачный Дух показал полупрозрачным черенком трубки метровой длины на человека в сером пальто с серым лицом.

— Привет, невидимка! — Он пустил в его сторону серию дымных колечек.

Человек вздрогнул, поднял воротник пальто, и прибавил шаг.

— Смотри, Артемиус, но не учись! Это он пошёл воровать.

— Как воровать? У кого?

— Да не пугайся ты, дело житейское. Многие наши у вас подворовывают. Ну как подворовывают… Подбирают.

— Так давайте это… Ну, полицию вызовем.

Дух приставил палец к виску Артёма, и повертел, причём конец пальца вылез из уха с другой стороны

— С ума сошёл от переживаний? Для начала никакая ваша полиция никого не заметит. И не увидит.

— Чары? — шёпотом спросил Артём. — Заклятие невидимости?

Дух удивлено на него покосился.

— Да на кой табак такие траты? Просто не захотят. Вон туда посмотри.

Табачный Дух показал на дорогу. По дороге шёл слон. Или мамонт. В общем, или волосатый слон, или лысоватый мамонт. На спине кто-то сидел, но Артём не смог рассмотреть, кто. За ним, в полосе, по которой шёл слон, образовалась небольшая пробка, машины гудели и пытались втиснуться в соседние ряды.

— Думаешь, что они видят?

Артём отрицательно потряс головой в знак того, что он догадался: видят они не слона.

— Что?

— Откуда я знаю? Бетономешалку, грейдер или просто затор. Им зачем напрягаться? — Дух пожал плечами. — Объехал и всё. А если увидел? Этакую халабундию? — Дух показал на удаляющуюся корму слономамонта. — Это же надо остановиться, поглазеть, сфотографировать, потом позвонить в зоопарк, потом в ГАИ, потом дома рассказать, потом всю жизнь вспоминать. Во!

Табачный Дух показал руками, как много хлопот принесёт признание самому себе в том, что видишь зимой в Москве на проезжей части то ли слона, то ли мамонта.

— А этот? — Артёма слегка передёрнуло от холода, и он, не вынимая рук из карманов, кивнул туда, куда ушёл названный вором серый человечек.

— Да это так, мелочи. Ну бывало же, терял что-то?

Артём кивнул утвердительно.

— Ну вот, это они. Подбиратели наши. Берут, что плохо лежит. На столе с краю, или завалится что-то в диван, или из кармана торчит, так, что вот-вот выпадет. В общем, если есть шанс потерять. Вот они этот шанс и претворяют.

Артём попытался вспомнить, что он терял. Кроме носков. Книжки терял библиотечные. Ой, да много чего. Плеер терял, деньги терял. Думал, в кошельке шестьсот рублей, уверен был, когда предложил заплатить за Лиду в институтском кафе. А там оказалось четыреста. Артём поставил в памяти красную галочку размером с пятиэтажку: подбирателям отомстить.

— Так это… Нехорошо же, — сказал он Духу, покраснев от воспоминаний.

— Ты, главное, с них пример не бери. Мы-то с тобой честная нечисть.

Артём даже согрелся от удовольствия. Дух сказал: «Мы, нечисть». Значит, записал человека в свои. Хотя если человек, например, Артём скажет «нечисть», например, эльфу, в мире станет на одного Артёма меньше. Потому что видизм.

Вдруг Дух схватил его за плечи. Артём не переставал удивляться тому, как, казалось бы, бесплотное существо, может быть таким сильным.