Особенно удались салат из пойманного утром длиннопёрого тунца, обваленные в муке жареные цевисы из рыбы, сыра и ветчины, отбивные котлеты из свинины и сдобные булочки с изюмом – всё это поглощалось в невероятных количествах. Юнга Реди, выполнявший обязанности стюарда, не успевал подносить новые порции. В конце концов на сковородах и противнях оставалось только то, что кок приберегал для мальчика.

Он улыбнулся, вспомнив недавний разговор на камбузе.

– Дядя Игорь, разделим с вами пополам, – сказал Реди, протягивая ему поднос с едой.

– Спасибо, сынок, кушай один, – ответил Игорь. – Неужели ты думаешь, что я, заведующий продовольственными запасами, останусь голодным? Нет, конечно. К тому же не забывай – непременной обязанностью каждого повара является снятие пробы. Знаешь, я, пока готовил, так напробовался – дышать даже тяжело. Да-да, тяжело, поверь мне. Нет, уволь, мне кусок в глотку больше не лезет.

– Дядя Игорь, я прошу вас…

– Нет-нет, малыш, это всё тебе.

Они находились в плавании уже полмесяца, и каждый день кок придумывал какие-нибудь новые блюда, чтобы питание моряков было не только вкусным, но и разнообразным и каждая трапеза превращалась бы для них в небольшой праздник.

Сегодня утром капитан сказал, что по всем расчётам земля должна быть уже близко, и сменил курс с северо-западного на северный.

– Почему ты думаешь, что земля близко? – спросил Игорь.

– А вот почему.

Капитан провёл его в свою каюту, расстелил на столе собственноручно начерченную по памяти карту Средиземного моря и показал маршрут движения «Ирландии».

– Мы идём от рассвета до заката. Средняя скорость – пять-семь узлов. За день мы проходим миль сто, может, немного больше.

– Это километров сто восемьдесят-двести?

– Да, примерно столько. Сейчас мы должны быть недалеко от южной оконечности Балканского полуострова.

– Должны быть недалеко… – с долей сомнения повторил Игорь. – Если только полуостров не изменил своих очертаний. И если карта составлена достаточно точно.

– Всё равно, даже с учётом всего этого мы должны быть поблизости от цели.

…Игорь поднял голову, вглядываясь в темнеющее небо. Одна за другой зажигались звёзды, сначала, как всегда, самые крупные и яркие, за ними те, что мельче и тусклее. Вот полностью проявилось созвездие Вега, вот – Весы, вот – Большая и Малая Медведицы, а вот и Полярная звезда. Небо приняло почти тот самый вид, какой он когда-то наблюдал в Тихомирове. Над горизонтом поднималась красноватая луна, и на поверхности моря пролегла красноватая же рябая от волн дорожка. Следуя за луной, дорожка перемещалась на юго-восток и становилась всё шире и золотистее. Где-то в этом направлении, за многие сотни километров остались Новая Европа, Нью-Росс, родные и близкие моряков и… женщины и дети длинноволосых.

Мысли перенесли Игоря в тот день, когда «Ирландия» бросила якорь, остановившись у Лазурного берега напротив посёлка вражеского племени. На борту шхуны было десять человек, и среди них Джон Уиллис, Томас Джексон и Мишель Оржерваль. С четверть часа наблюдали за посёлком, вглядываясь в просветы жилищ. У крайних, ближних к морю вигвамов дети играли в догонялки. Прошли к ручью и вернулись с мехами, наполненными водой, две женщины. Показалась и исчезла за дальними жилищами ещё какая-то одинокая фигура.

Вот ребятня, игравшая в догонялки, заметила корабль; несколько мальчишек и девчонок побежали к линии прибоя, привлечённые зрелищем невиданного судна, а остальные бросились в посёлок.

О’Брайен приказал спустить шлюпку. В ней разместились шесть человек; Игорь устроился на носу, Уиллис – на корме, четверо взялись за вёсла и погребли к берегу. Вошли в устье ручья и повернули к левому его склону, вдоль которого выше по течению и был расположен посёлок. Первыми на сушу выбрались Мишель и Томас. Мишель замахал рукой ребятишкам, державшимся на расстоянии, и что-то прокричал им на их родном языке.

– Я сказал им о вашей миролюбивости, – сообщил он приблизившимся Уиллису и Игорю. – Что вы пришли с самыми добрыми намерениями и вас не надо бояться.

– Отлично! Молодец! – похвалил его Уиллис. – А теперь угостите их шербетом. Угостите каждого, не пропустите никого. И скажите им, чтобы они бежали к своим товарищам и поделились с ними.

Мишель и Томас раздали детям полукилограммовые бруски шербета, завёрнутые в красивую упаковочную бумагу. Подарки были приняты, но никто никуда не побежал.

– Они спрашивают, где их отцы и старшие братья? – сказал Томас, вернувшись к своим командирам.

– Пойдёмте к вигвамам, – промолвил Уиллис. – Там всё и расскажем.

Посёлок встретил нью-россцев напряжённой тишиной. Одни его обитатели попрятались в своих жилищах, другие скрылись в зарослях равнины. Лишь на противоположном краю поселковой площади стояли, сбившись гурьбой, мальчишки и девчонки, пришедшие с берега моря.

Прошло немало времени, прежде, чем удалось собрать несколько десятков человек – женщин и детей.