– Нью-Росс – это что такое? – спросил Курт.

– Это город, в котором мы живём.

– И-и… большой он?

– Нет, не большой, но очень красивый.

Игорь видел, что после чая родители Эммы немного приободрились.

Достав из рюкзака охотничьи колбаски, сухари, финики и вяленый инжир, Игорь предложил Луизе заняться продуктами.

– Я прошу вас взять на себя роль хозяйки, – сказал он, сопровождая свои слова доброжелательной улыбкой. – Накормите дочь – ей надо поскорее восстановить силы, и сами покушайте. Господин Винтерман, присаживайтесь поближе.

Когда Курт расправился со своей частью еды, Игорь спросил его, приходилось ли ему иметь дело с оружием, и вынул из кобуры револьвер.

– Знаете, как с ним обращаться?

– Не имею ни малейшего представления.

– Здесь всё просто. Надо держать его за рукоять. Вот так. Видите? Дуло наставляете на противника. Если нажать на этот крючок, револьвер выстрелит. Нажмёте ещё раз, и он снова выстрелит. При появлении кого-то из посторонних стреляйте без предупреждения. Не подстрелите только моего товарища, он скоро здесь появится.

Они вышли из палатки, Игорь усадил отца семейства за деревом и ещё раз проинструктировал.

– Сидите тихо, не двигайтесь. Обратите особое внимание вот на этот сектор обзора. Смотрите и слушайте. И повторяю ещё раз: не ждите, когда в вас начнут стрелять – первым открывайте огонь.

Оставив Курта в укрытии, он пробрался к месту засады Ника.

– Что у тебя, братишка?

– Всё так же никого. А как там?

– Они немного успокоились и чувствуют себя уверенней. Но девушка больна, ей нужен отдых, и мы не можем сейчас перейти в более безопасное место. Ты возьми невод, спустись к реке и налови рыбы. Надо накормить беглецов горячим, да и самим заправиться основательней. Иди, а я побуду здесь.

Ник отправился выполнять распоряжение старшего товарища. По прошествии некоторого времени он вернулся к палатке с неводом, наполненным рыбой. Половину улова он пустил на уху. Самую крупную рыбу разрезал на куски, завернул в листья лопуха и испёк в золе. Эмми не вставала с постели, но смогла поесть самостоятельно. Ник ухаживал за ней, подавая всё лучшее из того, что было в его распоряжении. После горячей еды Луиза полностью пришла в себя и занялась у костра просушкой мокрой одежды.

К тому времени в лагерь вернулся Тарзан. Из пасти его сочилась сукровица, одно ухо было располосовано пополам, на правом плече зияла глубокая кровоточащая рана. Пёс прихрамывал, но чувствовал себя вполне сносно, и вид у него был боевой. Схватка, в которой он участвовал, вероятно, была не на жизнь, а на смерть.

– Интересно, что стало с теми собаками, которые так его разукрасили? – проговорил Ник, зашивая раны четвероного друга. – Надеюсь, им тоже не поздоровилось. Ну, что ты с ними сделал? – сказал он, обращаясь к собаке. – Не хочешь отвечать, непутёвый!

Тарзан порыкивал, испытывая боль при операции, которую на нём проводили, и несколько раз хватал зубами руки своего мучителя, правда, не прокусывая их. Наложив последний шов, Ник накормил собаку остатками ужина.

На ночь Курт с женой и дочерью расположились в палатке, а Игорь и Ник остались на открытом воздухе, попеременно занимая позицию на холме.

Восход солнца застал их в дороге. Игорь и Ник нагрузили себя рюкзаками, Курт и Луиза шли налегке. Эмми восседала на лошади посреди вьючных мешков. Жар у неё спал, и внешние симптомы болезни, не считая бледности, исчезли. Игорь вёл на поводе Казбека, а Ник с карабином наизготовку дозорным двигался впереди отряда. Впереди же всех, с некоторым отрывом от остальных, бежал Тарзан. Он и вывел отряд к трупам двух собак. Они лежали в сотне метров друг от друга с разорванным горлом. Следуя всегдашней собачьей привычке тянуться к падали, Тарзан не преминул поваляться на своих недавних противниках и потереться о них. Погибшие псы размерами не уступали Тарзану, и все диву давались, как ему удалось одолеть таких громадин.

– Тарзан – боец, каких поискать, – с нескрываемой гордостью сказал Игорь. – Он ещё не на то способен. У них все такие в роду. Его прадед хоть и поменьше был, но тоже умница, а уж понимал меня – ровно человек.

К вечеру достигли того самого притока – по словам Курта, это была Драва, – через который участники экспедиции перебирались три дня назад. После недавних дождей вода в притоке поднялась и с рёвом проносилась между теснинами, сокрушая всё на своём пути. Ни о какой переправе сейчас нечего было и думать.

– Надо ждать, когда спадёт вода, – сказал Игорь своим спутникам.

Лагерь разбили в неглубокой впадине возле одной из прибрежных скал.

Ник засел в охранении. Курт взял невод и отправился на рыбалку.

Игорь, оставив карабин, натянул тетиву на лук и в сопровождении Тарзана отправился обследовать окрестные леса. Он хотел разведать, не бродит ли там кто-нибудь из участников погони за немецкой семьёй, и заодно попытать счастья в поисках лесного зверя.

По пути к месту переправы, в нескольких километрах от неё, он видел разрытый дёрн под одним из деревьев и следы парнокопытных. Под воздействием дождя следы потеряли чёткость, и как давно дикие свиньи проходили здесь – днём или неделей раньше, – определить было невозможно. Но охотнику часто везло, он надеялся, что следы недавнего происхождения, а значит, добыча где-то рядом и, возможно, ему повезёт и на этот раз.