Кетрин быстро спряталась за угол дома и проследила за мужчинами. Индеец направился к себе, а его странный посетитель, посидев немного в автомобиле и выкурив недешевую сигарету, уехал.

***

Медвежонок и Марлини прошли через несколько жилых домов на восточной стороне резервации, не пострадавшей от пожара, затем обогнули жилье, в котором остановились агенты, прошли мимо полицейского кордона, вышли к зданию администрации, и, обойдя его справа, прошли прямо еще несколько метров.

– Как тебе здесь живется? – Как бы невзначай спросил у мальчугана Питер.

Тот пожал плечами и неопределенно махнул головой.

– Я родился здесь. Мне не очень-то повезло – мама умерла, когда я был помладше, и меня взяла на воспитание Белая Лилия. – При произнесении ее имени мальчик постарался держаться как можно более непринужденно, но это у него плохо получалось и агент заметил, что Медвежонок, как все называли его спутника, нахмурился и отвернулся.

– Ты не любишь ее? – Спросил он.

Мальчик снова пожал плечами и ответил:

– Мне не за что ее любить. Хотя Лунный Бизон и говорит, что я должен быть ей благодарен, я не могу. Я был ей навязан и всегда был лишним в ее доме.

Марлини сочувственно посмотрел на ребенка и осторожно коснулся его плеча. Питеру было жаль мальчика, который в своем юном возрасте испытал так много потрясений.

Медвежонок посмотрел на мужчину и взглядом показал, что не нуждается в жалости, но из уважения к взрослому не отпрянул. Да одного взгляда было достаточно, что мужчина все понял. Он убрал руку с его плеча и перевел тему разговора.

– А что за человек, к которому мы идем?

– Он знахарь. Шаман, наверняка, о нем упоминал. В поселке многие могут лечить, но люди чаще всего обращаются к нему или к шаману. – Пояснил мальчуган.

– А, - Марлини хотел было спросить про Уна Сиху, но взглянув на спутника, понял, что сейчас тому лучше не напоминать об этой женщине.

– Вот мы и пришли. – Объявил проводник Марлини.

Они остановились у небольшого деревянного строения, обмазанного глиной, с соломенной крышей. Вместо двери у хижины была навешана тяжелая пыльная тряпка, сплетенная из конопли, а вместо окон небольшие отверстия, заделанные тонкой фанерой, в которой были просверлены узкие дырочки, сквозь которые внутрь поступал свет и свежий воздух.

– Он очень замкнутый человек, поэтому будьте осторожнее. Если хотите я подожду снаружи. – Предложил Медвежонок, но агент Марлини отпустил ребенка и тихо вошел в хижину.

– Сэр, сэр, простите, я от шамана. Я пришел поговорить об одном человеке… - Настороженно пробормотал мужчина.

– Входи, агент. Я ждал тебя. Шаман предупредил меня. – Из угла единственной в жилище комнаты послышался кряхтящий звук голоса хозяина.

– Простите сэр, что беспокою Вас, - старался как можно более вежливо обходится с невидимым человеком Марлини, сощурившийся от света, проникающего сквозь щель в фанере и светившему ему прямо в глаз.

– Что тебе нужно? Говори! – Приказал хозяин дома.

Марлини осмотрелся, можно ли ему где-то присесть, но ничего кроме плетеных ковриков на полу, не обнаружил.

– Говори! – Вновь, уже более строго, распорядился индеец.

– Сэр, - Марлини растерялся, впервые за долгое время он не знал, как начать разговор.

– Ты хочешь спросить об особенном человеке? Я знаю его. – Начал за него индеец.

– Знаете? Вы знаете, о ком я хочу Вас спросить? – Марлини с каждым разом все сильнее удивлялся познаниям местных жителей и их проницательностью.

– Конечно. – Как ни в чем не бывало, подтвердил хозяин. – Ты пришел узнать о больном. Он лечился у меня. Просил траву, чтобы кровь не текла так сильно. Он часто просил остановить кровотечение. Мы долго лечили его и Бизон тоже. Он пытался изгнать из его тела недобрых духов, которые заставляли его кровь течь быстрее, но ничего не вышло. Душа оказалась загублена и никто не смог бы ему помочь.

– Кто этот человек? Как мне его найти?

– Ты не встретишь его еще много лет.

– Почему? – Возмущенно спросил Питер.

– Он мертв. Умер в прошлую зиму, когда напоролся на вилы в хлеву. Говорят, бесы подложили их ему. Не знаю. Но только жизнь его была очень страшной, а смерть оказалась не лучше. Мы отдали ему все почести, как полагается у нас.

– Он был единственным, кто страдал подобным заболеванием? – Раздосадовано спросил Питер, уже ни на что не надеющийся.

– Я больше никого не знал, но знаю, что в Вашем мире таких много. Очень много. Вы не умеете их лечить, поэтому они скоро умирают. Я не знаю, что лучше так жить, или умереть, но мы должны принимать все как есть, если так указано природой. Любое испытание нам снисходит за что-то. – Философски отметил индеец.