– Значит, ментом, говоришь, был? – нехотя обронил Лукомор.

– Был! – с особым упором на прошедшее время отозвался Марк.

Страшно ему. Мощный он мужик, но даже с сокамерниками не мог справиться. А с Лукомором еще его «быки». Зацеп и Жадный смотрятся внушительно… Одинцова они особо не напугали, а Марк весь на измене.

– А чего ушел?

– Так это, надоело, – пробормотал Сколков.

– Что надоело?

– Ну, все эти движения. Нормальных людей принимать приходилось, а оно мне надо!

– А чего тогда подписался под эти движения? – презрительно скривился Лукомор.

Не любил он людей, которые так просто открещиваются от своего прошлого, даже от позорного. Тем более знал он, кого вяжут и принимают омоновцы. Есть среди арестантов нормальные люди, но сколько среди них отморозков и просто выродков. Торчки, готовые мать родную убить за дозу, педофилы и насильники, маньяки и потрошители, да и среди честной братии попадаются откровенные ублюдки… Кто-то же должен этот генетический мусор паковать.

– Ну, после армии надо было куда-то идти.

– Потом прозрел? – усмехнулся Лукомор.

– Да, потом прозрел, – с благодарностью принимая подсказку, кивнул Сколков.

– И куда ушел?

– Ну, в охранную фирму.

– Снова на цепь?

– Ну, это же не ментовская служба.

– На чужого дядю работал?

– Закон рынка, кто платит, на того и работаешь.

– И кто платил?

– Ну, владелец фирмы.

– А кто владелец?

– Ну-у…

– Что ну? – нахмурился Лукомор. – Спрашиваю – отвечай.

– Кожевников Игорь Антонович, охранная фирма «Альфа-Система».

– На кого работал?

– Как на кого? На Кожевникова! Он клиентскую базу создавал, мы ее обслуживали.

– А Кожевников на кого работал?

– Э-э… Он сам по себе…

– Так не бывает. Он должен на кого-то работать.

– Да нет, он сам по себе!

– Думаешь, мне интересно знать, на кого ты работаешь? Нет, мне нужно знать, врешь ты мне или нет. Если не врешь, я тебя помилую. Мы честных ментов уважаем, это мы позорных ментов на нож ставим… – Лукомор повернул голову к Алику, покорно подставившему ухо: – Пробьешь по «Альфа-Системе», кто там за директора. И кто за директором…

Лукомор говорил тихо, с желанием как можно скорее закончить процесс. Жадный важно кивнул и деловито вышел из камеры. Сколков с открытым ртом смотрел ему вслед.

– На нож мы тебя сейчас поставить не можем, – схитрил Елецкий. – Сначала тебе надо срок получить. Такой закон. Но наказать мы тебя должны сейчас. Что ты там про закон рынка говорил?

– Говорил, – с жалким видом выдавил из себя Марк.

– У нас тут тоже законы рынка. Никто ничего не хочет даром делать, а «общак» не резиновый… На «общак» работать будешь. Менты нынче в большой цене. Твое дупло на аукцион выставим, маляву по хатам пустим, кто больше даст, с тобой сведем. Чтобы жизнь медом не казалась!

Сколков нервно дернулся, и Леня Зацеп воспринял это как вызов. Он ударил с ноги, но Марк поставил блок. Механически это у мента вышло, но братва его не поняла, и прилетел удар справа. Сильнейший удар в голову не вырубил его, но поплыл он основательно. И выставил вперед руки, взывая к пощаде. Лукомор кивнул, осаживая братву.

– Ты не быкуй, «мусор», а то не доживешь до своего группового счастья. Или ты в чем-то сомневаешься?

Сколков снова показал раскрытые ладони, сдаваясь на милость победителя.

– Так на кого твой Кожевников работал? – Лукомор выразительно глянул на Зацепа. Дескать, если ответ будет неправильным, он может начинать.

– Никиткин его фамилия, – выдавил из себя Сколков.

– А чего так невесело?

– А чему веселиться?

– Ты знаешь, кто я такой?

– Знаю. «Смотрящий».

– А называют меня как?

– Лукомор.

– А кто за Бочаровым «смотрит»?

– Не знаю.

– А где тебя приняли? – усмехнулся Лукомор.

– Ну, в Бочарове… – пришибленно глянул на него Сколков.

– Что ты там делал?

– Ну, к мужику одному неправильно подъехал…

– Неправильно?

– Неправильно.

– Никиткин в Бочарове живет, знаешь?

– Откуда? Я про него краем уха слышал…

– И то, что Никиткин у Лукомора под ногами путается, не слышал?

– Нет.

В камеру вернулся Жадный. Лукомор глянул на него, качая головой, его информация уже не имела значения.

– Этот человек меня обманывает, – сказал он, кивком показав на Сколкова, – и он должен ответить…