Теперь они сидели с Сэмом и Пиппином на кухне, прихлебывали из чашек и вяло сочувствовали Старичине Хэму, который приобрел такую завидную соседку, как Лобелия, в обмен на Сэма, отпущенного им «поработать в новом саду у господина Фродо в Заскочье».

— Вот и почаевничали в последний раз, — проговорил Фродо, отодвигая чашку. Поразмыслив, посуду мыть не стали, предоставив это дело Лобелии. Сэм с Пиппином увязали три котомки и выставили в ряд на крыльце, после чего Пиппин отправился прогуляться по саду, а Сэм куда–то исчез.

Солнце село. Усадьба в ранних сумерках выглядела сиротливо и как–то взъерошенно. Фродо обходил неузнаваемо изменившиеся комнаты, наблюдал, как гаснут на стенах последние закатные отблески, а в опустевших углах густеют тени. Он вышел наружу, постоял у калитки, а потом даже прошел немного по дороге с Горки, все еще надеясь увидеть высокую сутулую фигуру в остроконечной шляпе. Но на дороге не видно было ни единого прохожего. В чистом темнеющем небе разгорались яркие осенние звезды.

— Славная будет ночь, — подумал вслух Фродо. — В самый раз для начала. Все. Теперь я уже хочу идти. Не могу больше слоняться здесь без толку. Пусть Гэндальф догоняет.

Он уже собрался повернуть назад, но остановился, услышав голоса от плетня крайнего дома в Тугосумах. Один он узнал сразу — Старичина Хэм, а второй был незнакомый, противный какой–то. Не понять, что он спрашивает, зато доносились ответы Хэма, и, судя по голосу, старик явно нервничал.

— Нету, нету господина Сумникса. Утром еще ушел и добро свое вывез. Продал усадьбу и ушел, я ж говорю… Зачем продал? А до этого ни мне, ни вам дела нет… Куда ушел?.. Да какие тут секреты? В Заскочье, надо полагать… Да, далековато… Нет, не был я там. Я в этом Заскочье не закопал ничего, зачем мне туда ходить? Нет, никакой записки не оставлял… Доброй вам ночи!

Напряженно вслушивающийся Фродо различил шаги незнакомца, спускавшиеся с Горки, и почему–то очень обрадовался, что тот не стал подниматься к усадьбе. «Видно, я здорово устал от досужего любопытства, — подумал он. — Все, кому не лень, лезут в мои дела». С одной стороны, ему хотелось пойти и расспросить Хэма, кому еще понадобился Фродо Сумникс, но, поразмыслив, он почел за лучшее (было ли оно лучшим?) вернуться в Засумки.

Пиппин сидел при своем мешке на крылечке. Сэм где–то шлендал.

— Сэм! — позвал его Фродо. — Куда ты пропал? Пора нам.

— Иду–иду! Сейчас! — послышался из–за дверей голос, и на пороге появился Сэм, поспешно вытирая рукавом губы. Он прощался с пивной бочкой в кладовке.

— Здесь, сударь, — доложил он. — Я подзаправился маленько на дорожку.

Фродо запер круглую входную дверь и дал ключ Сэму.

— Снеси–ка своему старику, Сэм. Мы с ним договаривались. Потом пройдешь задворками напрямик, догонишь нас возле изгороди. Через деревню не пойдем. Там сплошные уши да глаза. Надоело!

Сэм спустился вниз.

— Все. Уходим, — произнес Фродо и закинул котомку за плечи. Отойдя на несколько шагов, он обернулся и, глядя на темные окна, сказал: — Прощайте! — Помахал рукой и (тем же путем, что и Бильбо) быстро зашагал вниз по садовой дорожке. Перепрыгнув низкую ограду, они вышли в поля и растаяли в темноте, как будто их и не было.

У подножия Горки хоббиты остановились, подтянули лямки котомок, тут их и нагнал запыхавшийся Сэм. Тяжеленная торба торчала у него над головой, покрытой старым фетровым мешком — не мешком, во всяком случае, Сэм именовал это шляпой. В полумраке он здорово походил на гнома.

— Небось самое тяжелое мне подложили, — пошутил Фродо. — Каково же улиткам приходится! Всю жизнь со своим домом на горбу!

— У меня еще место есть, и мешок легкий, — пыхтя, как лошадь, Сэм так и горел неискренним рвением.

— Нет уж, Сэм! — вмешался Пиппин. — Ему полезно. Поклажу свою он сам отбирал. Обленился, отяжелел в последнее время наш дорогой Фродо. Маленько скинет вес по дороге, вот и нести полегче будет.

— Пожалели бы вы бедного старого хоббита, — рассмеялся Фродо. — Пока до Заскочья доберемся, я за ивовый прутик прятаться смогу. Пошутил я. Вижу ведь, сколько Сэм на себя навьючил. На следующем привале я с ним разберусь. Ну, — он поудобнее перехватил посох, — что может быть лучше ночной прогулки под звездами? Оставим до ночлега несколько миль позади?

Некоторое время они споро шагали по тропинке на запад, потом взяли левей и пошли полями. Мимо проплывали ограды, рощицы, ночь становилась все темней. Темные плащи делали их невидимыми не хуже волшебных колец. Хоббиты ходят тихо, а если при этом еще и стараются не шуметь, то даже свой брат–хоббит не услышит. Неудивительно поэтому, что ни маленькие лесные зверушки, ни полевые мыши не заметили их.

Они пересекли Водью, маленькую речушку, текущую под ольховыми кронами; прибавив шагу, проскочили через дорогу от Брендидуинского Моста (отсюда начиналось Туково хозяйство) и, забирая на юг, двинулись через Зеленые Холмы. С вершины первого они еще видели, обернувшись, мирно помаргивающие огоньки в далеком Хоббитоне, но скоро эти огоньки скрылись, а потом уже и Уводье потерялось в темноте позади. Фродо помахал рукой на прощанье