— Каратели не оставят нас в покое. Надо как можно скорее добраться до Беловежской пущи. Пойдем на Беловеж.

Усталые и голодные, подавленные потерей товарищей, разведчики уходили на север, надеясь найти дивизию в лесной пуще. Землянко подозвал к себе Тарасенко и сказал:

— Назначаю тебя, Аркадий, командиром отделения вместо Иванова. Справишься?

Аркадий не ожидал такого разговора и сразу не нашелся, что ответить. Ведь были товарищи старше и опытнее его. Обеспокоенный молчанием, Антон Петрович спросил:

— Что молчишь?

— Справлюсь, товарищ командир, — ответил Тарасенко.

— В таком случае, бери отделение и иди в дозор…

Так Аркадий Тарасенко стал командиром отделения. В отряд он пришел с братьями Петром и Василием Бугримовичами в ноябре 1942 года, когда я с тремя ротами громил фашистов на станции Демехи Гомельской области. Все они вызвались быть нашими проводниками. Аркадию тогда шел семнадцатый год. Более года, проведенные в главразведке, для Тарасенко не прошли даром. Он научился вести разведку и действовать в бою. Аттестат на зрелость разведчика он защитил в Карпатах. Особенно трудно ему пришлось при выходе из Карпат. В одном из боев Аркадий был ранен. Лечился в крестьянской семье в селе Гвоздецкого района Станиславской [22] области. Выздоровел и один пробрался в Полесье, пройдя по тылам врага около тысячи километров. Он все время был в отделении Иванова вместе с Петром Бугримовичем. И вот теперь не стало его боевых товарищей.

Аркадий восхищался своим командиров отделения. Считал, что отделение своими успехами обязано Иванову. Да это и справедливо. Потому-то он и задумался над предложением Землянко, взвешивал — по силам ли ему такая ноша…

Взвод продолжал идти по следам дивизии. На каждом шагу разведчиков подстерегала опасность. Не ввязываясь в затяжные бои, они обходили противника, стремясь быстрее достичь лесов. Но и здесь их ждала неудача. Беловежская пуща кишела вражескими войсками.

В Рожковке разведчики увидели свежие могилы. Из надписи узнали о гибели комиссара Иосифа Тоута, политрука Пшеницына, Вали Косиченко и других товарищей.

Преследуемые противником, от Рожковки пошли на юг. Оказались в малолесном районе, тут их и постигло еще одно несчастье. Взвод напоролся на засаду. В коротком бою потеряли еще семь человек. Погиб и командир взвода Антон Петрович Землянко, так и не узнав, что у него родился и растет сын Володя. Могилы Землянко и его побратимов затерялись где-то в лесах Брестской области.

— Как быть? Что делать? Куда податься? — задавали разведчики вопросы, с надеждой глядя на Аркадия.

Тарасенко не скрывал от товарищей, в каком критическом положении оказался потрепанный взвод. Посоветовавшись с Николаем Бережным, он сказал:

— Будем выходить. Только пойдем не по следу дивизии, а прямо на восток, кратчайшим путем к району действий белорусских партизан.

Аркадий даже не предполагал, какое мудрое решение принял. Это он понял через несколько переходов. Дело в том, что до этого взвод шел по маршруту дивизии. Этим же путем шли карательные отряды противника. Невольно разведчики оказывались в зоне действия вражеских войск. Когда же они отклонились от маршрута, войска противника стали попадаться все реже. На пути встречались лишь мелкие полицейские гарнизоны. С ними разведчики легко расправлялись.

В конце апреля Тарасенко вывел взвод в Пружанскую пущу, где базировался первый партизанский отряд имени Кирова Брестского соединения. Здесь же они встретили группу наших партизан во главе с Петром Федоровичем Бычковым.

Бычкову и его товарищам пришлось еще труднее. Оказавшись отрезанными от главных сил в Беловежской пуще, Бычасов повел группу вдоль реки Лесна Правая на юго-восток. Гитлеровцы пустили по их следам карателей с овчарками. Партизаны маневрировали. То уходили в глубь леса, то подолгу шли по ручьям, чтобы сбить с толку ищеек. Но боя избежать не удалось. Враг наседал. Группа потеряла половину своего состава. Гибель грозила всем. В одном бою партизанам удалось ранить овчарку. Собака заскулила, начала кататься по земле. Остальные овчарки не пошли дальше. После этого случая, как только появлялись немцы с собаками, партизаны старались подстрелить ищейку. Так им удалось избежать дальнейших жертв. Каратели потеряли след партизан.

К белорусским партизанам группа Бычкова пришла с большими потерями.

— Нам дорого обошлось мартовское купание, — сказал Бычков. — Почти все ребята простудились. Даниленко подхватил воспаление легких.

— А я иду и сам себе думаю, вот ето похлеще Карпат, шоб ёны гаром горели. Если из Карпат пришел чуть жив, то тут, не дай бог чаго-нябудь, кости волкам достанутся, — закончил Аркадий Тарасенко.

Выслушав рассказ разведчиков и бойцов третьей роты, Петр Петрович Вершигора поднялся из-за стола, глубоко засунул руки в карманы брюк и долго в задумчивости расхаживал взад-вперед по комнате.

А потом заговорил тихим голосом, как бы думая вслух:

— Обыкновенные люди! Они живут среди нас, трудятся, а в грозный для родины час смело идут на ее защиту, не жалеют своей жизни, при этом ни на минуту не задумываются о величии своего подвига. Это же настоящие герои, творцы истории! — Петр Петрович подумал и продолжал: — Дорогой ценой расплачиваемся мы за право быть свободными. Хотелось, чтобы те, кто останется в живых и войдет в историю, понимали и помнили, на чьей крови и подвигах основана их слава, не забывали своих боевых соратников. Надо, чтобы эти счастливцы рассказали народу о подвигах, особенно тех сынов родины, которые погибли в трудной борьбе. — Вершигора обвел взглядом присутствующих и закончил — Это касается нас всех…