И хотя этот край богато одарен природой, испокон веков голод является спутником малоземельных и безземельных крестьян. Они вынуждены были работать на кулаков и помещиков. Даже двенадцатилетних детей отдавали внаймы.

Этот прекрасный край населяет трудолюбивый народ. История Польши — это история борьбы за освобождение и национальную независимость. И только с победой Октябрьской социалистической революции в России Польша получила долгожданную независимость.

Поляки — великие патриоты своей Родины. Любовь к родной стране прививается с детства из поколения в поколение. И не удивительно, что именно в Польше гитлеровцы впервые встретили такое самоотверженное сопротивление народа, какого не встречали во всей Европе. Оставленные своими англофранцузскими союзниками один на один с сильным и беспощадным противником, поляки понимали, что силы неравные, но не сдались на милость победителя, вступили в смертельную схватку. Продолжали сражаться и после того, как собственные правители трусливо бежали, бросив на произвол судьбы свой народ.

Нам рассказали о героической обороне Вестерплатте.

За трое суток до нападения фашистской Германии, в польский порт Гдыню с «визитом вежливости» прибыл немецкий линкор «Шлезвиг-Гольштейн». Теперь-то всякому понятно, что визит был запланирован специально. А тогда «гости» были приняты, как и подобает, со всеми морскими почестями. Линкор встал на якорь перед фортом Вестерплатте, и в точно назначенное время, одновременно с переходом польской границы немецкими войсками, как разбойник, открыл огонь прямой наводкой по польским укреплениям. Четыре тысячи гитлеровских головорезов бросились на штурм форта, гарнизон которого составлял всего 184 человека.

Семь суток не прекращались кровопролитные бои. Несмотря на подавляющее превосходство, гитлеровцам не удавалось сломить упорное сопротивление защитников форта. Гарнизон сражался не на жизнь, а на смерть. Большинство участников героической обороны погибло, защищая клочок священной земли. Оставшиеся в живых тридцать шесть человек продолжали драться до последнего патрона. И лишь когда не стало боеприпасов, кончились продовольствие и вода, вынуждены были сдаться.

Примеры несгибаемого мужества показали защитники Варшавы. Бои за столицу начались 8 сентября 1939 года, в день бегства правительства. Рядом с воинами сражались и отряды добровольцев. Подвергаясь варварским бомбардировкам и ожесточенным атакам гитлеровских полчищ, Варшава стойко стояла в течение трех недель.

Гитлеровцы сумели оккупировать Польшу. Для поляков, обреченных фашистами на истребление, наступила черная пора.

С приходом гитлеровцев и без того тяжелая жизнь стала просто невыносимой. Зайдешь в дом и поражаешься нищете. В доме, кроме стола, широких деревянных лавок, одних полатей на всю семью, жалких лохмотьев, множества икон да семейных фотографий, ничего больше нет. Во многих семьях кусок ржаного хлеба — роскошь. Лишь картошка и капуста спасали от голодной смерти.

Народ Польши был побежден, но не покорен. Борьба не прекращалась ни на минуту. Поляки справедливо считали советских партизан вестниками скорого освобождения от гитлеровской оккупации и помогали нам во всем.

Этому не в малой мере способствовала правильно занятая советскими партизанами позиция в отношениях с поляками. Вершигора издал приказ, в котором говорилось, что перенесение боевых действий на территорию Польши для нас — событие громадной политической важности. Вместе с тем напоминалось, что рассчитывать на успех мы можем лишь в том случае, если завоюем доверие местного населения, получим его поддержку. А если учесть, что в течение многих десятилетий польский народ воспитывался в духе вражды и ненависти к русскому народу, то можно понять: получить это доверие — задача не из легких.

Конечно, война, — фашистская оккупация кое-чему научили польский народ, заставили задуматься над тем, кто настоящий друг, а кто враг Польши. Не следовало сбрасывать со счета и то, что много было таких, кто изо всех сил старался помешать дружбе польского и советского народов. И в первую очередь не хотели этого сближения представители польского эмигрантского правительства в Лондоне.

В этой обстановке нашей задачей было помочь полякам разобраться и сделать правильный выбор.

Лучшее доказательство — дела. И мы старались поведением и своими боевыми делами показать, что пришли как друзья, братья по оружию, с единственным желанием помочь в борьбе против общего врага — немецких оккупантов. Каждый советский партизан понимал, что находится на территории страны с капиталистическим укладом жизни, учитывал особенности населения, классовый состав общества и с уважением относился к местным обычаям. Даже один необдуманный шаг мог оттолкнуть от нас поляков.

В этих условиях, как никогда, от партизан требовалась высокая дисциплина и выдержка. В целях исключения возможных конфликтов с населением заготовку продовольствия и фуража разрешалось проводить организованно, с ведома штаба и только за плату. Расплачивались польскими злотыми и немецкими марками, которые доставались нам в качестве трофеев при разгроме вражеских гарнизонов. При бедственном, почти нищенском положении польских крестьян это было немаловажным.

Надо сказать, все эти меры скоро дали свои плоды. Взаимоотношения с поляками у нас установились самые дружественные. В нашем лице народ порабощенной Польши увидел своих союзников и освободителей, представителей армии великого русского народа. А то, что в наших рядах сражались их соотечественники — поляки, укрепило эту веру и обеспечило нам поддержку польского населения.

Пожилой поляк, хозяин дома, у которого мы остановились в Боровце, сказал:

Скорее бы пришла Армия Радецка, прогнала бы германов, а вместе с ними и польских помещиков…

— Фашистов Советская Армия прогонит, это точно. А что касается панов-помещиков, извините, это дело польского народа. Ваше дело, — ответил Клейн.

С первых же дней наше соединение начало активные боевые действия на территории Польши. Лишь за одну неделю нашими минерами были уничтожены мосты на реках Танев, Солоть, Вепш, Любачувка, в результате чего на некоторое время были выведены из строя железные дороги Рава-Русская—Ярослав, Рава-Русская—Замостье, Львов—Перемышль, Львов—Яворов.