К огромной моей радости, бойцы слушали с раскрытыми ртами. А когда я заикнулся, что, будучи курсантом Тамбовского кавалерийского училища, много раз видел С. М. Буденного, дважды отдавал ему рапорт, меня заставили рассказать все до мельчайших подробностей.

Маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный шефствовал над нашим училищем, которое носило имя Первой Конной армии. Приезжал на многие праздники и непременно на юбилей училища и на выпуск молодых лейтенантов. Сопровождали его, как правило, командарм Ока Иванович Городовиков и комкор Зотов.

Семен Михайлович Буденный по натуре простой и веселый. Любил по душам поговорить с курсантами, бывал в казармах, в лагерных палатках, в столовой. Обязательно проверял порядок на конюшнях. Обычно в летних лагерях дежурные и дневальные ждали маршала на передней линейке. Чтобы не прозевать — выставляли дополнительные посты, скрытых наблюдателей, а он по парадной линейке посылал Городовикова, сам же шел по тыльной, где расположены конюшни. Иногда мы командарма О. И. Городовикова принимали за маршала. В заблуждение вводили усы. А они у него были попышнее буденновских.

Всякий раз, приезжая в училище, Буденный вечерами выступал в клубе училища с воспоминаниями о гражданской войне. Рассказывать он умел, и мы слушали его то затаив дыхание, то взрываясь хохотом. С любовью говорил о бесстрашном Олеко Дундиче, о его визите в штаб генерала Мамонтова, о начдивах Первой Конной, о том, как кавалерийской атакой О. И. Городовиков захватил бронепоезд беляков…

Для меня, как и для моих товарищей, знавших о гражданской войне лишь по книгам, встреча с прославленным полководцем, легендарным героем — праздник. Эти встречи навсегда сохранились в моей памяти.

Помню последний его приезд летом 1939 года. Училище выпускало наш курс. По традиции, выпускники выстроились на учебном плацу в Трегуляевских лагерях. Зачитали приказ наркома Обороны о присвоении нам воинского звания лейтенант. Как положено, поздравили с окончанием училища… Мы тут же нацепили на петлицы кубари, которые каждый из нас давно припас.

После прохождения торжественным маршем начались конноспортивные состязания: преодоление препятствий, рубка лозы, конные военно-спортивные игры.

С. М. Буденный, О. И. Городовиков и начальник училища полковник Кутузов стояли на трибуне в окружении офицеров и следили за ходом состязаний. Вдруг, смотрим, Семен Михайлович оживился, что-то сказал начальнику училища. Тот выслушал, подозвал своего адъютанта и отдал какое-то распоряжение. Адъютант козырнул, спустился с трибуны и побежал к коновязи, где стояли лошади командования. Отвязал коня полковника Кутузова и подвел к трибуне.

Буденный бодро сбежал по ступенькам, подошел к лошади, ладонью похлопал ее по длинной гибкой шее, молодцевато вскочил в седло, расправил усищи, потом выехал на исходное положение, по всем правилам вынул шашку «наголо», дождался удара в колокол и с места послал лошадь в галоп. В седле он сидел словно впаянный. Лошадь стремительно неслась вдоль стоек с лозой. Буденный, подъезжая к стойкам, делал выпад, резкий взмах… Направо, налево… Направо, налево… Срезанные, будто бритвой, лозинки стоймя опускались на землю…

На плацу воцарилась тишина. Все с любопытством следили за маршалом. И лишь когда Семен Михайлович срубил последнюю лозинку, сбил шар, снял кольцо и повернул к трибуне, словно прорвало: со всех сторон послышались одобрительные возгласы, аплодисменты.

С. М. Буденный осадил коня возле трибуны, вложил шашку в ножны, привычным жестом расправил усы и, обращаясь к нам, выкрикнул: «Вот так, товарищи! Стрелять, так по-ворошиловски! Рубить — по-буденновски!»

Сказано это было так просто, от души, что никто и не подумал заподозрить маршала в бахвальстве.

Обо всем этом я рассказал артиллеристам. Мне показалось — беседа удалась.

В веселом настроении возвращался к разведчикам. Откровенно говоря, эти воспоминания мне самому доставили большое удовольствие. Припомнились годы учебы, друзья. Где-то они теперь? Война разбросала их по разным фронтам. А как бы хотелось встретиться! К сожалению, за всю войну я так и не встретил ни одного своего однокашника…

— Товарищ майор, где вы ходите? Политрук и Саша Ленкин давно ждут. Обедать пора. Надо праздник отметить, — перебил мои размышления старшина Зяблицкий, неожиданно встретившийся на дороге.

— Я вижу, ты уже успел отметить, — сказал я, возвращаясь к действительности.

— Самую малость. Ходил в гости к землякам. Ленька Прутковский угостил. Только вышел оттуда, пригласила одна молоденькая пани. Не мог же я отказаться — еще обидится, — весело ответил Зяблицкий, подмигнул, выразительно щелкнул пальцем по своему горлу и добавил: — Для вас тоже найдется… В честь праздника наркомом дозволено.

Вошли в хату. За столом, заставленным закуской, сидели и громко разговаривали Клейн, Семченок и Ленкин. По всему видно, они тоже успели приложиться.