Шрифт:
– М-может, в другой раз?
– все еще надеясь избежать прогулки по гнетущим коридорам со сквернословящей к месту и не к месту девицей, к тому же абсолютно бесполезной, в случае нападения, взмолился Хесс. Но, в отличие от торговца, Механика как раз демонстрировала жажду деятельности.
– Ладно, - сдался Джонни, видя, что помощи ждать неоткуда.
– Пройдемся еще раз. Только слушаться меня, поняла?
Механика вытаращилась на Хесса почти так же, как на несуществующего когтерога.
– Хрен те в ухо. Самый умный?
– вешая охотничье ружье за спину, поинтересовалась она. И, видя страдальческое выражение на лице Хесса, смягчилась.
– Веди уже, святой перец. Я сразу за тобой!
***
Сжав зубы, Хесс вышел в проклятый коридор, уже искренне надеясь, что они уберутся из Приюта как можно скорее. Ухмыляющаяся Механика топала следом, не забывая, впрочем, смотреть по сторонам. Против ожиданий, Хесс повел ее не вверх, а спустился на полуровня вниз и, пройдя пахнущий сыростью коридорчик, добрался до небольшой, выложенной кафелем комнаты с множеством пластиковых шкафов и двумя длинными скамейками.
Механика огляделась с вполне понятным недоумением.
– Ну? И что это за место?
– подозрительно поинтересовалась она.
– Это мужские душевые, - хмуро пояснил беглец, неприязненно косясь на свою спутницу.
– Я хотел попросить пойти со мной Меллори, но ты влезла сама... В общем, сделай милость - постой тут, пока я туда схожу. Может, это мой последний шанс нормально помыться. Я... на поверхности не больше недели и еще не привык... как все вы.
Механика наградила его взглядом из серии: "какие мы привередливые!", и, чтобы слова не расходились с делом, добавила вслух.
– Ну, так привыкай побыстрее, снежок. У нас тут на пустошах ванны три раза в день не предусмотрены. Лезь под брызгалку, так и быть, покараулю твое святое тельце.
Джонни крепче стиснул зубы, чтобы не ответить Механике на понятном ей языке. Подождал немного.
– Снаружи.
Механика подмигнула.
– Как?
– ахнула она.
– А как же ужасы, творящиеся в душевых? Фильмов, чтоль, старых не видел? Стоит какой бедолаге влезть под душ и закайфовать под тепленькой водичкой, на заднем плане сразу нарисовывается зловещий силуэт с ножом, или топором, или рыбацким крюком... или багром... Визг, кровишша - так и хлещет. Занавесочка клеенчатая рвется...
Джонни молча указал в сторону. Вдоль стены тянулся ряд одинаковых хромированных душей на гибкой ножке.
– Ни одной занавески.
Механика дернула плечом.
– Постой снаружи, - еще раз попросил Джонни, с нажимом глядя на девушку. Ему до дрожи хотелось скинуть с себя комбинезон и, встав под горячую воду, тереться жесткой губкой до тех пор, пока бы кожа не покраснела и не начала ныть. В почти стерильной душевой, он внезапно понял, насколько успел пропитаться запахом пустошей: его волосы, кожа, трещины на начавших грубеть кистях и ладонях впитали пыль, пот и жару целой недели. Судя по колючкам на щеках и подбородке, лицо тоже включилось в игру "стань своим среди разрухи". Беглец попытался вспомнить, когда последний раз брился. По всем подсчетам, выходило - за пару дней до ухода из Приюта. "То есть целую, если подумать, вечность", - решил про себя Хесс.
– Ой, святоша, - Механика фыркнула, удержавшись, чтобы не сплюнуть на пол.
– С такой печальной рожей тебя согласится охранять целый полк солдат. Не то, что одна грязная, глупая девица, да? Хорош зубами скрипеть, мне твое достоинство ни к черту сдалось, - она круто развернулась на выход.
– Плещись, дитя цивилизации.
Прихрамывая, Механика побрела к двери в душевую. Обернулась.
– Но, если что, кричи. У нас, наверху, говорят - не стыдно помереть с голой жопой, если в руках при этом ружье. Приятной помывки, Джон.
***
Встать под настоящий душ из чистой воды сейчас казалось просто верхом блаженства. Беглец из Приюта так и поступил. Он стоял и стоял под теплыми струями воды и получал ни с чем не сравнимое удовольствие. Раньше Джонни и подумать не мог, что такая обыденная рутинная вещь может приносить такую радость.
Мыло приятно пощипывало, и Джонни с остервенелым наслаждением намыливал и натирал губкой загрубевшую, местами обожженную солнцем кожу.