– Премного вам благодарен, – сказал Шерлок Холмс, когда контролер собрал свои списки и направился к выходу. Я тоже вышел из купе и отправился на поиски вагона-ресторана. К счастью, он оказался неподалеку от нашего, и я купил охлажденного пива из Мари для Шерлока Холмса и освежающего напитка для себя. Ухватив бутылки, я поспешил обратно и успел как раз вовремя: стоило мне впрыгнуть в вагон, как поезд отправился.

Мистер Холмс тоже выходил из поезда и возвратился в нагон сразу вслед за мной. Когда он закрывал дверь, я обратил внимание, что руки его испачканы мелом. После этого он прошел в умывальню, примыкавшую к нашему купе. Когда он вернулся, я заметил, что он тщательно вымыл руки.

Пока поезд набирал скорость и с грохотом мчался сквозь индийскую ночь, мы с Холмсом обустраивались в купе и готовились к долгому путешествию. Потягивая принесенные мною напитки и лакомясь кабульским виноградом и фисташками, которые я купил на базаре Бхинди, мы вели дружеские беседы о жизни, искусстве и философии, пока наконец не улеглись спать.

Где-то в три часа ночи меня внезапно разбудил ужасный гвалт в соседнем вагоне. Я даже слышал выстрелы. Должно быть, рядовые выпили слишком много и, как обычно, разгулялись, поставив под сомнение честь мундира. Еще мне почудилось, что кто-то кричал по-индийски, но не могу сказать, чтобы я был в этом уверен. Некоторое время спустя шум утих и я вернулся в нежные объятия Морфея. Однако, перед тем как уснуть, я услышал, как Шерлок Холмс чему-то усмехнулся в темноте.

Когда я проснулся, Шерлок Холмс, облаченный в пурпурный халат, уже курил трубку и читал индийский выпуск «Таймс», а железнодорожный разносчик в ливрее накрывал на раскладном столике завтрак.

– Доброе утро, Хари, – произнес Холмс, перелистывая газету. – Надеюсь, вы хорошо отдохнули.

– О да, мистер Холмс, я спал как младенец. Меня было разбудил только этот проклятый переполох в соседнем вагоне. Вы ведь тоже наверняка от него проснулись, мистер Холмс?

– Бабуджи, – сказал разносчик, который весьма непочтительно прислушивался к нашему разговору, – прошлой ночью в соседний вагон ворвались двое бандитов.

– А ты откуда знаешь? – спросил я на местном языке.

– Бабуджи, сегодня рано утром я вошел в этот железнодорожный гхари со своим чота-хазри на узловой станции Джалгаон. Полицейские как раз уводили из соседнего вагона одного из бандитов. Контролер-бабу рассказал мне, что два бандита пытались ограбить вагон, до отказа забитый английскими солдатами. Хай! Бевакуф! Один из этих глупцов, поняв свою ошибку, выпрыгнул из окна. Второго солдат-сахиб подстрелил в ногу из бандука. А сейчас мне пора идти. Я должен подать хазри другим пассажирам.

– Для бандитов чертовски не характерно врываться в вагоны, полные вооруженных солдат, – задумчиво добавил я, переведя поведанную официантом историю мистеру Холмсу. – Обычно они куда более осторожны и готовятся к своим вылазкам заранее.

Похоже, мистер Холмс не разделял моих сомнений. Его глаза хитро блеснули.

– Клянусь Юпитером, мистер Холмс, вы ведь знаете, в чем тут дело! – воскликнул я. – Прошу вас, не оставляйте меня в неведении.

– Что ж, – сказал он, откладывая газету, – все началось с изображения раскрытой ладони. Помните, я спрашивал нас вчера вечером, что оно означает?

– Да, сэр. Я рассказал вам, что это символ богини Кали.

– Когда поезд отправлялся с вокзала в Бомбее, я обратил внимание на сделанный мелом рисунок раскрытой ладони на вагоне прямо под нашим окном.

– А я ничего не видел.

– Вы видели, но не обратили внимания. А это большая разница. Например, вы, должно быть, не менее сотни раз ездили в поездах и часто видели вагонные колеса.

– Да, сэр.

– Отлично. Сколько же колес у каждого вагона?

– Сколько колес? Полагаю, что четыре. Но я не уверен.

– Вот-вот. Вы не обратили внимания. А между тем вы видели! В этом вся суть. Ну а я знаю, что колес восемь, потому что я и видел, и обратил внимание. Однако вернемся к нашей задаче. Когда я впервые увидел рисунок, то подумал, что он может означать одно из двух: либо это невинные детские каракули, либо пометка, сделанная с определенной целью. Когда же вы поведали мне, что изображение ладони – символ богини Кали и как следствие культа тхагов, я понял, что дело проиграно и о нашем бегстве стало известно.

– Но кто сумел о нем проведать? Мистер Стрикленд взял билеты в это купе прямо перед прибытием поезда, а после этого мы уже не выходили из вагона.

– Это мог быть один из тех нищих, что липли к нашим окнам. Не исключено, что Моран принял меры и поставил на вокзале наблюдателей на тот случай, если мне придет в голову туда направиться.

– Возможно, сэр, одним из наблюдателей был человек, похожий на хорька.

– Скорее всего, он организовал слежку и расставил наблюдателей по всему вокзалу, чтобы они сообщали ему, как только что-то заметят.