– Ты хочешь сказать, что...

– Илона, твоя Магда и Глеб связаны чем-то большим, чем простое противостояние сил света и тьмы. Тут что-то другое. Я думаю, Магда уже от Глеба страдала в прошлом. Так?

– Так.

– И Глеб имеет некое весьма существенное влияние на Магду, на её внутренние управляющие системы. Так?

– Не знаю. Магда мне ничего такого не говорила, но я сама видела, что тут дело достаточно глубокое.

– Вот-вот. Так что щекотать Глеба моими "стволами" - это решить половину или четверть проблемы. А я привык решать проблемы целиком и полностью, Илона.

– Ты хочешь, как ты выразился, "пощекотать" Магду?
– вспыхнула Илона.

– Именно.

– Твой треклятый закон равновесия?

– И не только он. И никакой он не треклятый, просто объективный. И я тебя, как человека наиболее близкого к Магде спрашиваю прямо и открыто - ты готова мне дать доступ к ней и право действовать по своему разумению?

– Глеба можешь обрабатывать как душе твоей будет угодно, а Магду не трогай.
– отрезала Илона.

– Сожалею, но ничем не могу помочь. Я не собираюсь таскать для твоей Магды каштаны из огня. Если моя догадка относительно их связи верна, то это делу не поможет.

– Я связана с Магдой, Борис. Пойми, я в ней, а она во мне. И я не могу пропустить тебя к ней без уверенности, что ты не нанесёшь ей сколько-нибудь вреда.

– Понимаю, но иначе не могу.

– Тогда нам, Борис, больше не о чем говорить.
– Илона повернулась и пошла через улицу к остановке пассбуса.

Борис не стал провожать её даже взглядом. Он вернулся в Центр и продолжил жизнь примерного отдыхающего. Равнодушно поглощая абсолютно не нужную ему информацию по организации транспортных сообщений, Иванов думал о том, как решить эту ситуацию теперь, когда Илона не поняла его. В его душе шевельнулось давно уснувшее чувство первой любви. Совместить его теперь с нынешней Илоной было слишком больно и тяжело, но Борис честно пытался это сделать до четырёх часов дня.

В пять часов он снова был у Илоны в квартире, где теперь находились её мать и сестра, а также бабушка, прибывшая из восстановительного медицинского центра. Отдавая дань протоколу, Борис внимательно наблюдал за Илоной.

Она не изменила к нему отношения даже несмотря на размолвку. Она, как и обещала, показала ему дипломы и рабочие тетради, которые Борис просмотрел своим фотографирующе - сканирующим взглядом - данные материалы могли потребоваться для оперативной работы. Он выслушал её полуторачасовую лекцию о воззрениях секты на войну света и тьмы и на место Бога и человека. Он снова убедился, что в этой лекции нет ничего от той Илоны, которую он знал всего три года назад.

– Если бы ты тогда два года назад не скрылся в туман, я бы была с тобой.
– вдруг сказала Илона.

В первые несколько секунд Борис не нашёлся что ответить. Но затем он быстро овладел собой:

– Мы, помнится, на кухне с тобой уже о многом говорили, Илона. И мне не хотелось бы возвращаться к этому разговору теперь. Я тебе сказал уже и написал в обоих письмах, что давить на твой путь я не буду и мешать тебе делать твой выбор не буду. Я тебе также уже писал и говорил, что хочу быть и буду только твоим другом. И мне непонятен подтекст твоей фразы. Будь добра, поясни для особо непонятливых, что ты имеешь в виду.

– Я имею в виду, что главным в моей жизни два года назад мог стать ты, Борис. Я имею в виду, что я могла бы целиком и полностью принадлежать тебе. Я имею в виду, что просто в моей жизни ты был бы на первом месте. Но увы, ты скрылся в туман, ты прекратил переписку и ты не захотел её восстановить на протяжении двух с половиной лет. И главными в моей жизни стали Магда и её муж.

– Полагаю, Илона, ты понимаешь, что это твой выбор.

– Знаю. И благодарна тебе за то, что ты выполнил свое обещание в части недопустимости для тебя давления на мой путь.
– сказала Илона. Её рука впервые легла на колено Бориса и тот наконец смог погладить её пальцы.
– Я тебе полностью доверяю, Борис, помни это. Но доверяю меньше, чем могла бы доверять два года назад.

– Это твой выбор, Илона. Я мог бы за двадцать минут во всех деталях пояснить тебе свой выбор, но ведь ты всё равно не примешь пояснений. Поворот для тебя пройден.

– Пройден, Борис. Я уже сказала, что не вернусь в светскую жизнь. А ты, я убеждена, не захочешь сменить жизнь светскую на жизнь духовную.

– Согласись, что это достаточно сложно сделать быстро и резко, Илона.

– Согласна. Тебе пора?

– Угу.
– Борис встал.
– Спасибо что напомнила. Время пролетело просто адски незаметно.
– на часах уже было восемь вечера.
– Я поеду.

– Ага, в вашем центре такой график - закачаешься. В десять и не позднее - ворота на запор и - ночуй под кустиком, опоздавший.

– Именно.
– Борис попрощался с Илониными родными и вышел в прихожую.
– Когда мне можно быть?

– Давай встретимся через два дня, Борис. Не раньше.

– Хорошо, Илона. Как скажешь. Время? Или опять прибудешь к ограде Центра?

– Как хочешь, Борис. Как сложится, так и будет.

– Посмотрим. Я смогу быть.
– Борис быстро вспомнил расчасовку процедур.
– не раньше двенадцати свободен.