– Я сижу на берегу! – заорал Дюссо. – Тем остолопам, что в лодках плавают, дела нет до того, где кто нырнул и пузыри пускает…

– Нет, на берегу останется Джорди, – покачал головой Торн.

Взглянув на выпирающие кости приятеля, Дюссо хмуро кивнул:

– Так тому и быть… кстати, а на сколько потянут камушки-то?

– Понятия не имею. Да это и не важно. Я хочу отдать их женщине, на которой собираюсь жениться. Ее родители утонули там когда-то. Тела их выловили из реки, но вот драгоценности как в воду канули… уж простите за каламбур.

– Наверняка украдены, – вздохнул Дюссо. – Наверное, те, кто доставал тогда мертвые тела, спят теперь в роскошных постелях… эх!

Но искусный Марли путем подкупа добыл полицейские протоколы той самой трагедии.

– Полагаю, нет, – ответил Торн. – Маркиз посетил лавку ювелира, а всего лишь пару минут спустя полетел в воду с моста. Когда его тело выловили из реки, на нем были лишь бриджи. Так что драгоценности наверняка на дне – а точнее, там, куда течение унесло его сюртук, в кармане которого лежал футляр.

– Черти б тебя взяли, Торн! Неужто ты собрался жениться на дочке маркиза? – ахнул Дюссо.

Трое друзей вытаращились на Торна. Они уже привыкли к тому, что Торн богат. Знали, что он сын герцога и что у него всегда запросто можно сшибить соверен-другой. Но это… это было совсем другое дело.

– Я женюсь на ней! – коротко объявил Торн.

– Но она-то? Она за тебя пойдет? – спросил Джорди.

Дюссо захохотал во всю глотку:

– Ага, пойдет такая леди за ублюдка, держи карман шире! Ей что, идти больше не за кого?

– Ты у нас вечно как ляпнешь чего, так уши вянут, – оборвал его Бинк. – Отчего бы леди не выйти за эдакого-то парня? Он ничем не хуже иных… с самой что ни на есть голубой кровушкой!

– Она выйдет за меня, потому что я ее люблю! – отрезал Торн.

Сейчас он как никогда верил в то, что говорил.

– У вас что, вместо мозгов пробка? Вы что, не уразумели? – захихикал Дюссо. – Он ее лю-ю-бит – каково, а? Наверняка у нее нежные крохотные грудки и аккуратный задок? А может, у нее…

– Не смей говорить о ней в таком тоне! – зарычал Торн.

И Дюссо тотчас испуганно примолк.

– Стало быть, ежели ты притащишь ей побрякушки, она согласится стать твоей? – уточнил Джорди.

Но Торн не ответил. На самом деле он и сам этого не знал.

– Ну ежели он встанет перед ней на коленки, а в руках у него будут красивые цацки, он ей больше понравится, – сказал практичный Бинк.

Дюссо поставил локти на стол:

– Я помогу тебе. В память о старой дружбе, парень!

– Я хочу две сотни гиней, – заявил Бинк. – Ты сказал, что заплатишь нам лишь за то, что мы полезем в эту чертову воду… но Джорди тоже получает сотню, а ведь он и пальца в воду не макнет!

– По пять сотен каждому, если мы отыщем драгоценности, идет? – улыбнулся Торн. – Ну а если не повезет – каждому по две сотни, включая Джорди. Забыли, сколько раз нас спасал тот, кто оставался на берегу, а?

– Ох и влетит эта затея тебе в копеечку, – вздохнул Дюссо. – Будь это даже драгоценности английской короны, стоят ли они полторы тысячи гиней?

– Для меня – стоят, – бестрепетно объявил Торн.

– Помню я этот мост, – вздохнул Джорди. – Под ним сильное течение, да и водовороты имеются…

– Думаю, именно это течение и унесло сюртук маркиза, – кивнул Торн.

– Сдается, за час тут не управиться, – ухмыльнулся Бинк.

– На все у нас неделя, – сказал Торн. – Когда-то мы могли достать со дна реки булавку. Думаю, есть еще порох в пороховницах!

– Вот чую задницей, что мы можем выловить камушки сегодня! – хвастливо заявил Дюссо.

А вот Бинк, казалось, нервничал, хрустя костяшками пальцев:

– А я ведь не был в воде с тех самых пор…

И все сидящие за столом умолкли.

– Я тоже, – нарушил молчание Торн.

– Ты-ы? – уставился на него Дюссо, словно не веря собственным ушам.

– И никогда не собирался вновь взяться за старое, – передернул плечами Торн.

– Но ты ж у нас богатенький, ты платишь, – заявил Джорди, – и тебе нет нужды в воду лазить!

…Теперь такая нужда была. Уже час спустя они были у берега реки, и все, кроме Джорди, разделись до подштанников.