На экране появилась рябь вперемешку с волнистыми линиями. На какое-то время лицо барона фон Клюге исказилось под воздействием радиопомех, а когда появилось вновь, то стало похоже на рыбу, выброшенную на берег и ловящую ртом воздух. Пропал звук. Джонсон поморщился и схватился за трубку селекторной связи.

— Что там, черт возьми, происходит?

Услышав ответ, он выругался еще раз.

— Тысячи чертей, переключите на резервный канал. Мы еще не закончили. — и положив трубку, пояснил Кисенгеру:

— Непонятные помехи в эфире, как будто работает какая-то станция и забивает наш канал.

Наконец голова в экране снова стала говорящей:

— … и поэтому мы не можем ждать до утра… Действуйте немедленно, — услышали Кисенгер и Джонсон. Они оказались в неловком положении. Барон не любил, когда его переспрашивают. Однако, деваться было некуда. Кисенгер задал уточняющий вопрос:

— Вы считаете, что в такой ситуации можно задействовать военно-морские силы?

— Вполне.

— Вы даетесь санкцию?

— Да, мать вашу, — дважды уточняющих вопросов фон Клюге не любил еще больше.

— Свяжитесь с адмиралом Канаки, у него наверняка поблизости есть какая-нибудь неучтенная подводная лодка с тактическим ракетным вооружением на борту. Дайте ему координаты цели… Пусть даст один залп. Одна ракета! Не больше. Потом пошлете специалистов, зачистите место, и можно будет все списать на террористов, националистов или еще кого-нибудь. Это уже по твоей части, Гарри. Да может быть, и списывать ничего не понадобится. Город ведь почти пуст, журналисты все под замком. Никто не узнает. Кисенгер и Джонсон переглянулись.

— Согласны?

— Да. Так точно, сэр.

— Ну, вот и отлично. Как сделаете, доложите результат.

Барон фон Клюге протянул руку, и экран потух.

…Данила сидел на голове третьего президента России. Рядом валялось его туловище, руки и ноги. В одной руке была зажата погнутая лыжная палка. Президент загадочно улыбался, но ничего не имел против того, чтобы на нем кто-то сидел, потому что был памятником, причем памятником, разрушенным и свергнутым с пьедестала. Пьедестал памятника находился на перекрестке двух дорог, но и его взрывом раскололо на мелкие куски и разбросало в разные стороны.

Данила смотрел, как его товарищи возятся возле своих мотоциклов. Ребятишки были рядом с ними. Они притихли и смотрели на все происходящее с нескрываемым интересом. Не удержалась от соблазна посмотреть, что же собираются делать три странных богатыря, и Валентина. Она, накинув на плечи цветастую шаль, которую, наверное, носила еще ее бабка, какая-нибудь статная казачка, вышла на порог подъезда и наблюдала оттуда за странными манипуляциями мужчин. Алексей и Илья аккуратно сцепили рули своих боевых машин таким образом, что фары всех мотоциклов были направлены вверх и сходились в одной точке, а зеркала заднего вида повернуты так, чтобы они могли отражаться друг в друге, и если бы в них был бы направлен пучок света, он бы отразился в каждом зеркале и в конечном итоге слился бы в один поток со светом фар. Получился некий воображаемый треугольник или пирамида с усеченным верхом. В основании этой пирамиды братья положили мини-проектор, который подключили к генератору одного из мотоциклов. Завели мотор. Отрегулировали. Как оказалось, на холостом ходу он работал еле слышно. Алексей повернулся к Даниле и крикнул:

— Мы готовы!

Данила посмотрел на небо. Оно было темно-синего цвета, и кое-где на нем уже проступали звезды. Окинув небо взглядом, он удовлетворенно кивнул и махнул рукой:

— Включайте!

Илья щелкнул тумблером проектора. Вспыхнул яркий свет. Яркость его троекратно усиленная и сфокусированная тремя зеркалами, была такова, что все, кроме братьев, зажмурились, а когда открыли глаза, увидели огромный столб концентрированного огня, который уходил в небо и терялся в его глубине, казалось, соединяясь со светом всех звезд ночного неба. Все были настолько поражены зрелищем, что потеряли дар речи и смотрели на свет, открыв от удивления рот. Одна лишь Мария не удивилась. Она с интересом посмотрела на Данилу и, как будто знала ответ, спросила:

— Теперь надо будет ждать?

Данила погладил ее по голове.

— Правильно. Теперь мы будем просто ждать.

— Кого? — переспросил Анвар. Он успел прийти в себя от увиденного и расслышать слова девочки.

— Обидчика, — спокойно ответил рыжебородый богатырь. — Рано или поздно он придет сам.

Анвар топнул головой:

— Ерунда. Он не придет! Он пришлет сюда своих солдат, и они нас всех убьют. Немедленно выключите этот свет! Он нас демаскирует!

Данила усмехнулся:

— Если ты боишься, то можешь уйти и спрятаться. Но по-другому войну не остановить.

Анвар надул губы. Нет ничего обиднее, чем услышать в свой адрес обвинения в трусости.

Он с силой сжал кулаки и нахмурил брови.

— Ничего я не боюсь. Просто это глупо! Вот и все. Нас всех убьют и сюда придут грузины.

Данила пожал плечами:

— Посмотрим.

Он прислушался к звукам ночи и не услышал ничего кроме стрекотания цикад и тихого рокота мотоцикла. Алексей и Илья подошли к Даниле: