– Пора! – сказал, ухмыляясь, молодой человек.

Я надеялся, что нашего вида будет достаточно для привлечения внимания посетителей, однако они думали по-другому. Мы уже несколько минут бродили, слоняясь по сцене, а реакции никакой. Никто даже не посмотрел в нашу сторону.

– Да-а, – вздохнул Виктор. – Вы петь умеете, Андрей Георгиевич?

– В детстве пробовал, в школьном хоре.

– Так, может, решитесь?

Грустно взглянув в темноту зала, я затянул песню о непростой судьбе героев нашего времени. Впечатление было такое, что на сцене никого нет. Игроки резались в карты, а остальные были заняты напитками и разговорами.

– Нет, так дело не пойдёт, – прервал меня Виктор. – Надо нечто оригинальное.

Я отчаянно пытался вспомнить, но в голове было пусто.

– Давайте! – ободряюще зашептал он. – Иначе, мы останемся без обеда.

Последний аргумент оказался решающим, и я на ходу принялся сочинять пронзительным тонким голосом о попавшем в засаду муравье; о трагической истории гусеницы, так и не сумевшей превратиться в бабочку; о полной тревог жизни простой полевой мыши, вынужденной вести борьбу с другими грызунами.

В зале наступила гробовая тишина. Игроки, бросив карты, удивлённо смотрели на сцену. Женщины украдкой вытирали платочками слёзы, а их спутники, смущённо улыбаясь, разглядывали меня с неподдельным интересом.

– Браво! – раздался чей-то крик, и публика одобрительно загудела, награждая нас аплодисментами.

Поспешно откланявшись, мы устремились к выходу, где нас уже поджидал знакомый господин с усиками.

– Молодцы! – скупо похвалил он. – Давно у нас не было такой реакции. Терентий! – снова щёлкнул пальцами господин, подзывая молодого человека. – Проводи гостей.

Комната, в которую нас привели, не отличалась особенным шиком. Старые, потемневшие от времени обои, скрипящие стулья и потёртый диван, выдавали комнату для обслуги.

– Располагайтесь, – подмигнул нам молодой человек. – Сейчас принесут.

Мы, конечно, не претендовали на ресторанные блюда из зала, но простая гречка с сосиской и стакан мутного чая немного разочаровали нас.

– Странно, – пробурчал я. – Неужели мы не заслужили большего?

– Такова жизнь, – Виктор с аппетитом уплетал сосиску, поливая её стоящим на столе дешёвым соусом. – Минимум расходов, максимум доходов.

Сухая гречка, без каких-либо признаков масла, с трудом лезла в горло, и я решил смягчить её кукурузой. Местный соус мне особого доверия не внушал.

– Да вы просто гурман, – улыбнулся Виктор, искоса поглядывая на меня.

– Подозреваю, что этот термин появился в те времена, когда людям приходилось употреблять то, что оказывалось под рукой, – решил я попробовать подозрительный чай. К сожалению, он оказался без сахара.

В стенном шкафчике, кроме нижнего белья непонятной половой принадлежности, мне удалось отыскать, только половинку засохшего, как камень, ржаного хлеба и целую пачку на удивление крупной соли.

– Видимо, она побывала в воде, – сделал вывод Виктор, пристально рассматривая большие кристаллы. – Соль просто слиплась.

Впрочем, это не помешало нам размочить хлеб в чае и, разделив на куски, щедро посыпать белыми комками.

– Андрей Георгиевич, – Виктор с интересом прислушивался к хрусту соли на моих зубах. – А, собственно, зачем вам сахар?

Внезапно, дверь без стука распахнулась. На пороге стояла стройная женщина в длинном халате, с зажатой в уголке рта дымящейся коричневой сигаретой. Лицо покрывал толстый слой грима: искусственный румянец ярко алел на обеих щеках, напудренный нос выделялся странной белизной, а гигантские ресницы наводили на мысль о мутациях.

– Вы кто? – хриплым голосом произнесла она, проигнорировав выпавший продукт табачного бизнеса.

– Человек, – спокойно ответил Виктор, продолжая поглощать гречку. – А вы?

– Я?! – удивлённо произнесла женщина с широко открытыми глазами, отчего они стали напоминать странные цветы. – К-королева красоты.

Виктор поднялся, галантно протягивая руку.

– Прошу, мадам, к нашему столу.

Женщина испуганно хлопнула ресницами и, попятившись назад, громко закричала.

– Терентий! Кто эти ужасные люди?

Издали послышался звук бегущего человека.

– Мадам! – укоризненно сказал молодой человек, спешно поправляя съехавший вбок галстук-бабочку. – Вы опять бросили зажжённую сигарету.

Он старательно покрутил на полу маленькой ножкой, напомнив мне элемент одного из старых танцев.

Женщина продолжала пристально разглядывать нас, не обратив никакого внимания на его замечание.

– Что они здесь делают?

– Вероятно, обедают, – пожал плечиками молодой человек.

– Это я и сама вижу, – недовольно буркнула женщина. – Я спрашиваю, как они тут оказались?