Признаюсь, мне был приятен этот знак внимания, хотя мысль, что я не буду общаться с Шаповаловым целую неделю, показалась еще более приятной.

Рабочий день потянулся своим чередом. В нем не было ничего необычного. Пожалуй, некоторое оживление в рутину внес визит писателя Самоходова, появившегося в моем кабинете примерно в половине первого.

Всегда пунцовый от волнения, сегодня Самоходов был вдобавок покрыт пурпурными пятнами. Состояние, в котором он находился, представляло собой нечто среднее между праведным негодованием и паникой.

– Вы что, Алиса Михайловна, – фальцетом закричал он, – вы издеваться надо мной вздумали?! Надо мной, вашим постоянным и самым преданным клиентом! Эта дама, к которой вы меня отправили вчера, это же типичное не то! За два года нашего с вами сотрудничества вы еще ни разу не были так далеки от идеала! Вы же знаете, что типаж женщины-вамп мне категорически не подходит! Я очень разочарован и боюсь, что не смогу дальше пользоваться вашими услугами.

От изумления (я никогда не слышала, чтобы Самоходов говорил иначе, чем полушепотом) я долго не могла взять в толк, о чем это он. Но потом вспомнила, что накануне вечером у него было назначено свидание с Лорой.

– Аркадий Николаевич, голубчик, опомнитесь, какая женщина-вамп? Это моя одноклассница, на которую в школе никто не обращал внимания. А с тех пор, смею вас заверить, она совсем не изменилась!

Но Самоходов не успокаивался. Несколько раз прокричав, что ноги его больше не будет в моем агентстве и что он не позволит издеваться над собой, уважаемым человеком, он громко хлопнул дверью.

Из кабинета я слышала, как он требует у Ируськи уничтожить его анкету. «Вот идиот, – подумала я. – Ну как было можно увидеть в серой незаметной Лоре женщину-вамп! Да у него с головой просто не все в порядке, а я-то, дура, два года пыталась найти ему подходящую жену, когда он просто морочил нам голову! И куда психолог смотрела, как же она сразу не поняла, что он относится к тем людям, которым всегда «жемчуг мелок»! Ни за что больше не буду иметь с ним дела. Ушел – и скатертью дорога!»

Повинуясь больше чувству долга, чем интересу, я позвонила Лоре и спросила у нее, как прошло вчерашнее свидание. Оказалось, что ей кандидат в мужья тоже совершенно не понравился.

– Ты с ума сошла? – спросила она у меня с надменной усмешкой в голосе. – Он похож на облезшего от старости павиана. У него руки влажные и взгляд затравленный. Меня от него чуть не вытошнило.

«Тоже мне, королева красоты, – рассердилась про себя я. – Чаще надо на себя в зеркало смотреть».

Но вслух ответила, как герой бессмертной советской кинокомедии: «Будем искать». Я тут же дала Ируське соответствующее задание. Для этого пришлось собственноручно заполнить за Лору анкету и набросать ее психопортрет. Исполнительная Ируська пообещала к вечеру подобрать еще какой-нибудь вариант и созвониться с Лорой.

В субботу мы с девчонками созвали большой сбор. Как всегда, он состоялся на моей территории. Сережка, отсидев в школе положенные по субботам четыре урока, чмокнул меня в щеку и благополучно отбыл к бабушке с ночевкой.

Павла в пределах видимости тоже не наблюдалось. Накануне во время обеденного перерыва мы встретились с ним в небольшом кафе напротив его риелторской конторы, помирились, а потом заехали ко мне – за кувшинками. Сережка был на тренировке, так что мы все чудненько успели.

Слегка очумев от любовных игр, я поинтересовалась, откуда он все-таки узнал про лимузин. А услышав ответ, чуть не упала с кровати.

Оказалось, что мой в обычных условиях неповоротливый любовник, узнав от Сережки, что я в «Павлине», наврал что-то жене, бойко прыгнул в машину и поехал смотреть, что я там делаю.

Успел он как раз к тому моменту, когда Шаповалов усаживал меня в лимузин, чтобы отправить домой. Лимузин, дополненный моим неземным обликом, представительным видом самого Шаповалова и большим букетом, произвел на бедного Павла неизгладимое впечатление. В общем-то, я его понимала.

Я дала три честных-пречестных слова, что это была деловая встреча, после чего, не совсем прощенная, была отпущена смягчившимся Павлом на работу. Его собственническое поведение меня, признаюсь, слегка позабавило. И с чего это, интересно, его так торкнуло? Раньше за ним подобных глупостей не наблюдалось.

Вечером позвонил Шаповалов.

– Здравствуйте, Алиса Михайловна, – пророкотал он, словно заводя тихий, но мощный мотор иномарки. Я почувствовала, что у меня по спине поползли мурашки.

– Здравствуйте, Евгений Николаевич, – проблеяла я. – Как командировка, удачно?

– Да, благодарю вас за внимание.

– Нет-нет, что вы, это вам большое спасибо за шампанское.

– Не стоит благодарности, Алиса Михайловна. Я бы хотел узнать, не обидел ли я вас нашим разговором. Вот уже несколько дней я не могу отделаться от мысли, что совершил непоправимую ошибку, рассказав вам о своих проблемах. Мне бы не хотелось, чтобы вы начали меня презирать.

Я абсолютно искренне заверила своего собеседника, что испытываемые мною чувства скорее можно назвать жалостью. Мне действительно было его очень жалко. Того, что ему довелось пережить, я бы не пожелала даже злейшему своему врагу.