– А-а, опять сердце Англии. Продолжайте.

Готт улыбнулся:

– Разумеется, это изящный штрих к портрету дельца-космополита. Роман у них недавний, однако мне кажется, что достаточно благопристойный, иначе бы ее здесь не было. Герцогиня над ним подшучивает, но на деле одобряет. Как я понимаю, они не могут пожениться, потому что ее муж в сумасшедшем доме.

– Похоже на то, что и любовник тоже. Расскажите о них поподробнее, если можете.

– В их отношениях есть что-то непонятное. Нейв, к примеру, на днях меня об этом расспрашивал. У него какая-то страсть вынюхивать психическую патологию, которую ему лучше поберечь для своего кабинета. И хотя я знал эту историю, я не стал ее с ним обсуждать. Как я понимаю, штука в том, что Джервейс никоим образом не удерживает эту Меркалову. Она независимая особа, как-то ухитряющаяся зарабатывать на жизнь статьями в журналах мод, а с точки зрения темперамента она довольно холодная особа. Так что роман у них в изрядной степени платонический. Именно это, возможно, и поставило Нейва в тупик.

Пару секунд Эплби удивленно смотрел на Готта.

– Весьма возможно… – Он умолк, словно смутно о чем-то догадался. – Но информация о Нейве интересна. В конце концов, он профессиональный наблюдатель. А что он конкретно думает о них?

Готт замялся:

– Возможно, ему принадлежит мысль о том, что они ведут себя, скорее, как коллеги, нежели как любовники. Однако…

– Однако вы считаете, будучи сами исполнены реакционных предрассудков, что Нейва ставит в тупик все, что выходит за рамки пасторальных отношений. Может, и так. А вот это, очевидно, возвращается наш друг Джервейс. – Эплби стукнул по матрасу и спокойно оглядел перевернутую вверх дном комнату. – Боюсь, что он, как путешественник Уилки Коллинза, обнаружит разворошенную постель.

В коридоре послышались шаги. Вскоре они смолкли, и раздался нерешительный, еле слышный стук в дверь. Эплби недовольно сморщил нос. Дверь открылась, и вошел Макс Коуп.

– Я ищу Джервейса, – спокойно сказал он. – Джервейса ищу. Вы его видели, Готт? Он здесь?

Коуп прошел в комнату и замер, разглядывая красовавшуюся на полу кучу постельного белья.

– Как мило, очень мило! – произнес он, после чего сел и закивал своей волнистой седой бородой.

На какое-то мгновение показалось, что появление еще одной достопримечательности Скамнума переполнило чашу терпения Эплби. Он быстро сказал:

– Я рад, что вам нравится. Безусловно, главное тут в освещении. Вы знали, что мистер Боуз мертв?

Коуп выглядел ужасно расстроенным.

– Боуз… это тот низенький темнокожий, который так легко двигался? Боже мой, какая ужасная неожиданность!

– Боуза тоже убили.

– Хуже и хуже, – ответил Макс Коуп. – Хуже и хуже. Все становится куда ужаснее. Интересно, могла ли девушка… могла ли девушка, спрашиваешь себя… – Он неуверенно умолк и с серьезным видом посмотрел на Эплби. – Видите ли, прежде чем я что-то скажу полиции, мне кажется, я должен посоветоваться с Джервейсом. По-моему, мне надо спросить Джервейса, прежде чем говорить с полицией. Вам не кажется, мистер…

– Эплби, – подсказал тот.

– Эплби, – отозвался Коуп. – Эплби, конечно же. – Он перевел взгляд на Готта, и глаза его вспыхнули. Он хитро погрозил ему пальцем. – Торговка устрицами, понимаете ли. Я не забыл ее. И вон там-то она и была! – Его лицо выразило что-то похожее на вожделение, поскольку Макс Коуп, как это ни странно, все еще не чурался красоты, после чего он издал идиотский смешок. Он вдруг умолк и вытаращил глаза на Эплби. – Но ведь это вы учинили этот обыск? Обыск… разве не вы?..

– Да, – ответил Эплби.

– Понимаю. – Коуп повернулся к Готту: – Готт, это полицейский. А маленький Боуз умер… где Джервейс?

– Куда-то пропал, но, надеюсь, он где-то поблизости.

В разговоре с Коупом Готт испытывал такое же недоумение, какое испытывал Нейв, глядя на странную влюбленную пару. Он подумал, что этот полубезумный лепет, очевидно, вызывал у Эплби такое же подспудное раздражение, как и у него. Тем не менее он вежливо продолжал:

– Вы очень хотели его видеть?

– Лучше его никого нет. Лучше Джервейса. Нынче надо быть таким осторожным. В том смысле, что сперва тебя подозревают, а потом это распишут. Простое подозрение может погубить девушку. Погубят девушку…

– Какую девушку? – строго спросил Готт.

Коуп изумленно уставился на него:

– Диану Сэндис, конечно. Лучше Джервейса…

Эплби решительно перевел разговор в нужное ему русло:

– Диана Сэндис… это одна из труппы? Мистер Коуп, пожалуйста, скажите мне, что там с Дианой Сэндис? Что с ней произошло?

На какое-то мгновение Коуп, казалось, испугался напора, с которым прозвучал вопрос. Или, возможно, просто растерялся.

– С Дианой Сэндис? Да ничего в ней такого, а вы не заметили? Кости вроде не торчат. Довольно симпатичная… к тому же решительная. Слишком сжимает губы…

Эплби уже собрался махнуть на него рукой, как у Коупа вдруг наступило просветление. Простыми словами он сказал:

– Видите ли, она что-то сожгла.

Наступило недолгое молчание, и Эплби заметил, что после своего заявления этот лепечущий старик внимательно смотрит на него. Как будто стараясь избежать ответного испытующего взгляда, Коуп перебрался в темный угол комнаты, сел и заерзал на стуле у стола Джервейса с выдвинутыми ящиками.