— Потише, Джоанна, — сказал я. — Мисс Марпл меня понимает.

Мисс Марпл вновь принялась за свое вязанье.

— Знаете, — задумчиво заметила она, — совершение удачного убийства должно быть сродни успешному выполнению фокуса.

— Ловкость рук, обманывающая глаз?

— Не только это. Вы должны заставить людей смотреть не на ту вещь и не на то место — это называется «направить по ложному пути», насколько я знаю.

— Ну, — сказал я, — тогда, кажется, все ищут нашего лунатика не там, где надо.

— Я бы и сама ошиблась, — сказала мисс Марпл, — отыскивая кого-то весьма здравомыслящего.

— Да, — задумчиво проговорил я, — как раз это и сказал Нэш. Я помню, он особо подчеркивал добропорядочность убийцы.

— Да, — согласилась мисс Марпл. — Это очень важно.

С этим, кажется, были согласны все.

Я обратился к миссис Дан-Кэлтроп.

— Нэш думает, — сказал я, — что должны быть еще анонимные письма. А ваше мнение?

— Это возможно, я полагаю, — медленно произнесла она.

— Если в полиции так думают, так и будет, не сомневайтесь, — сказала мисс Марпл.

Я упорно продолжал приставать к миссис Дан-Кэлтроп:

— Вы все еще жалеете этого сочинителя?

Она порозовела:

— Почему бы и нет?

— Я не думаю, что могу с вами согласиться, дорогая, — сказала мисс Марпл. — Не в этом случае.

Я горячо заявил:

— Письма довели женщину до самоубийства, они были причиной огромной беды!

— Вы получали такие письма, мисс Бартон? — спросила мисс Марпл Джоанну.

Джоанна прожурчала:

— О да! Там говорились совершенно жуткие вещи!

— Я уверена, — сказала мисс Марпл, — что молодые и очаровательные леди в первую очередь должны были привлечь внимание сочинителя.

— Как раз поэтому я и думаю: очень странно, что Элси Холланд не получила такого письма, — сказал я.

— Позвольте, — сказала мисс Марпл, — это гувернантка Симмингтонов — из тех, кто приснился вам, мистер Бартон?

— Да.

— Может, она и получила письмо, да не хочет признаваться, — предположила Джоанна.

— Нет, — сказал я. — Я ей верю. И Нэш тоже.

— Боже мой! — воскликнула мисс Марпл. — Тогда это очень интересно! Это самое интересное из всего, что я услышала!

Когда мы шли домой, Джоанна сказала, что я не должен был повторять слова Нэша о том, что письма будут приходить еще.

— Почему?

— Потому что миссис Дан-Кэлтроп может оказаться Этим Человеком.

— Ну ты же сама в это не веришь!

— Я не уверена. Она странная женщина.

И мы вновь принялись перебирать возможные варианты.

Двумя днями позже я возвращался в автомобиле из Эксамптона. Там я поужинал и потом отправился назад; к тому времени, как я доехал до Лимстока, почти стемнело.

Что-то не ладилось в автомобильных фарах, и, немного помедлив, пытаясь включать и выключать их, я вышел из машины, чтобы взглянуть, не могу ли я что-то исправить. Потратив какое-то время на эту возню, я все-таки ухитрился в конце концов заставить их работать.

Дорога была пустынна. Никто в Лимстоке не выходит из дома после наступления темноты. Первые дома были прямо передо мной, и среди них безобразно торчало здание Женского института. Оно смутно вырисовывалось в слабом свете звезд, и что-то побудило меня подойти и взглянуть на него. Не знаю, возможно, я уловил мельком неясное движение, словно бы какая-то фигура проскользнула в калитку; если так, то движение это было настолько неопределенно, что не отложилось в моем сознании, однако я внезапно ощутил нечто вроде непреодолимого любопытства к этому месту.

Калитка была слегка приоткрыта; я распахнул ее и пошел во двор. Короткая тропинка и четыре ступеньки вели к двери.

Я постоял мгновение в нерешительности. В самом деле, зачем я здесь? Я не знал; но тут внезапно, совсем рядом, я услышал шелест. Как от шелкового дамского платья.

Я резко повернулся и обогнул угол здания, направляясь туда, откуда донесся звук.

Я никого не увидел. Я пошел дальше и обогнул следующий угол. Теперь я был позади дома. И вдруг, в двух футах от себя, я увидел открытое окно.

Я подкрался к нему и прислушался. Я ничего не услышал, но то ли почувствовал, то ли угадал, что внутри кто-то есть.

Моя спина еще не окрепла настолько, чтобы заниматься акробатикой, но я ухитрился подтянуться и перевалиться через подоконник. К сожалению, я изрядно нашумел.

Я постоял внутри, у окна, вслушиваясь. Потом шагнул, вытянув перед собой руки. И тут же услышал слабый звук впереди, справа.

В кармане у меня был фонарик, и я включил его.

Мгновенно прозвучал низкий, отчетливый голос: