Три дня пролетели быстро. Грон еще немного обиходил хутор, отремонтировал ворота, двери, частично рамы, отчего хутор приобрел уже довольно обжитой вид, а также насобирал в окрестностях особых травок, отвар которых был способен полностью отбить его собственный запах. Хотя он не был уверен в том, что у тварей Пущи обоняние играет столь большую роль в обнаружении добычи, но, как он частенько выражался – курочка по зернышку. Меньше запаха, меньше дерьма, меньше шуметь – так, глядишь, большая часть тварей мимо и пройдет. Да и это варево так же должно было вполне успешно отгонять гнус…

На четвертый день Грон поднялся еще до рассвета, позавтракал горстью рациона, выпил кипяченой воды, тщательно обмазал лицо, шею, руки и подошвы сапог заготовленным варевом, переоделся в более удобный комбинезон, который использовали в поле бойцы полевых групп Шуршана, закинул за спину упакованный еще с вечера мешок и… двинулся в путь. Его ждала Запретная пуща.

– Все, слуга, можешь идти!

– Слушаюсь, господин, – Мехгин Ахгимаг склонился в низком поклоне и, не разгибаясь, двинулся жо… э-э, спиной вперед в сторону широких двустворчатых дверей, украшенных искусной резьбой и густой позолотой. Когда его… ягодицы уже были готовы коснуться кованых бронзовых ручек, стоявший у дверей Бездушный слегка толкнул створки, вследствие чего согнутый буквою «зю» доверенный слуга Владетеля смог беспрепятственно выползти в коридор. Однако, как только створки снова закрылись, Мехгин Ахгимаг разогнулся и резким движением продемонстрировал закрывшимся дверям жест, в котором любой наблюдатель с Земли мог бы легко узнать столь популярный во многих городах и весях «фак». Немудрено. Бывшей колонтель Исполнительной стражи Кулака возмездия Великого равноправного всемирного братства Мехгин Ахгимаг пребывал в бешенстве.

Клятву слуги Владетеля он дал еще шесть лет назад, когда добрался-таки, наконец, до Башни Владетеля… То еще было путешествие. Врагу не пожелаешь! Несмотря на амулет… Да чихать твари Пущи хотели на амулет! Ну, почти… Однако, когда на протяжении нескольких суток вокруг тебя на расстоянии сначала пары шагов, а потом все ближе и ближе, днем и ночью ходят порождения самых страшных кошмаров и смотрят на тебя своими голодными глазами – тут надо умудриться не сойти с ума. Он вот – смог. Но три дня, ТРИ ДНЯ, он шел, ел, спал, испражнялся, под бешеным взглядом этих тварей, которым амулет не давал подойти вплотную и сделать то, чего они так жаждали – разорвать, оторвать голову, руки, ноги, порвать на клочки, то есть причинить как можно более сильную боль… Нет, здесь, в Пуще, для них в этом не было такой уж необходимости, здесь для поддержания жизни им хватало и той энергии, что была буквально разлита вокруг. Но, как он уже теперь знал, боль для тварей Пущи была чем-то вроде тонкого деликатеса, изысканного лакомства, божественного нектара. Поэтому они жаждали ее везде и всегда… И вот эта жажда горела в их глазах все эти три дня. При этом он отнюдь не мог быть уверен, что заряд амулета не кончится раньше, чем ему удастся добраться до Башни, потому что когда Мехгин забирал его из тайника, он уже был разряжен на две трети. Но в тот момент ему было совсем не до поисков «жемчужника» для подзарядки амулета…

Так что к тому моменту, когда Башня Владетеля, наконец-то, после очередного поворота лесной дороги, открылась его взору, рыскающие вокруг него твари уже терлись своими телами друг о друга на таком расстоянии, что он едва не задевал их локтями. Несмотря на то, что усиленно старался прижимать их поближе к телу…

Впрочем, как выяснилось чуть позже, уже у самой Башни, с тварями ему повезло. Потому что этот идиот, В-в-владетель, мать его, оказался в своем доме в полной плотной осаде. Причем осаждал Башню его же собственный цирк экзотических животных, которых свели с ума эманации Пущи.

Так что не увяжись за Мехгином Твари – около Башни его точно бы сожрали… Эвон как изуродованные животные зверинца кинулись в его сторону, едва только он подошел поближе! Впрочем, как он сейчас уже понимал, на самом деле в тот момент они были уже, почитай, на последнем издыхании. Но все равно, если бы он пришел к Башне в одиночку, то эти издыхающие покончили с ним одним достаточно быстро. Однако, им не повезло: их будущая добыча пришла к ним с такой вот неожиданной «свитой», которая в конце концов получила-таки то, чего так жаждала… Ну, когда, раздирала на куски обезумевших от эманаций зверей. Впрочем, это тоже оказалось ему на руку, потому что его амулет выбрал как раз именно тот самый момент, чтобы окончательно разрядиться. Судя по всему, скорость его разряда была прямо пропорциональна количеству тварей, окружавших его владельца, и когда рядом с ним, кроме сопровождавших его Тварей, оказались еще и изуродованные эманациями животные из зверинца, остатки заряда амулета почти мгновенно закончились. Уж больно резко как-то он в тот момент разрядился… Но пока твари занимались новой добычей, бывший колонтель успел добежать до двери, ведущей внутрь Башни, отчаянно заколотить в нее и… дождаться-таки того момента, когда она отворилась…

По коридорам башни Мехгин шел, еще как-то сдерживая себя, а вот когда добрался до своих апартаментов, то дал волю своим чувствам.

– Тупое, высокомерное и злобное ничтожество! Тушка, оставшаяся после криминального аборта! Сын крысы и суриката!..

Слегка сбросив раздражение порцией ругани, бывшей колонтель Исполнительной стражи Кулака возмездия Великого равноправного всемирного братства принялся яростно стягивать с себя мешковатый камзол бирюзового цвета с тонким кружевным воротником и манжетами, который Владетель повелел использовать в качестве униформы для слуг, зацепился рукавом и, снова полыхнув бешенством, рванул его с себя изо всех сил. Ткань затрещала и разошлась, причем не по шву, а прямо по полотну. Это означало, что рывок был силен… Но Мехгина это не успокоило. Он стянул с себя разорванный камзол и отшвырнул его в угол. Снова выдал матерную тираду. После чего подошел к стоящему в углу комнаты здоровенному буфету и, раскрыв стеклянные дверки, вытащил оттуда глиняную бутыль с настойкой ягоды догжа на дистилляте. Сунул руку внутрь, нащупывая стакан. Не нашел. Скривился. Вот ведь идиоты! Если он пнул попавшегося под ноги Бездушного, вздумавшего прибираться в его гостиной в тот момент, когда он имел необходимость спокойно подумать, так что, теперь у него и убираться не нужно? А затем просто вытащил пробку и, запрокинув голову, сделал большой глоток прямо из горлышка.

Когда шесть лет назад, Мехгин ввалился в Башню, его охватила эйфория. Не столько даже потому, что выжил, смог, дошел, (несмотря на то, что успел попрощаться с жизнью еще в тот момент, когда к нему, остановившемуся, чтобы только достать из заплечного мешка оплетенную бутыль с водой, вышла Костяная гончая и уставилась на него своими горящими глазами), но и потому, что в тот момент он был уверен, что все – враги, считай, кончились. И асаулу осталось жить считанные недели, если не дни. Потому что стоит только убедить Владетеля в том, что тот является угрозой стабильности и порядку, а это, после рассказа о том, что этот асаул уже успел натворить в шести королевствах, да еще подкрепленного информацией о том, что он пришелец из другого мира, не представлялось колонтелю такой уж проблемой – как за ним тут же отправятся Бездушные. Ну, или, для разнообразия, он сам в сопровождении, опять же, тех самых грозных Бездушных… Ага. Щ-а-аз!

Первый раз у Мехгина засосало под ложечкой, когда открывший ему дверь всклокоченный тип жадно спросил:

– Жратва есть?

Мехгин вынырнул из своей эйфории и окинул его недоуменным взглядом. Этот тип как-то не был похож ни на Бездушного, ни на вышколенного слугу столь высокопоставленной и могущественной особы, какой, по идее, является Владетель. Более всего он напоминал… бомжа. Причем голодного.

– Ты кто? – осторожно поинтересовался бывший колонтель.

Тип окинул его ошарашенным взглядом, потом горделиво выпрямился и торжественно произнес: