Меткий Глаз и Капитан только расхохотались в ответ. Даже человек-гора издал какое-то утробное фырканье, отдаленно похожее на смех, – так позабавила его мысль, что кто-то может попробовать доставить ему неприятности.

Сталкеры проводили ее до самой Шаболовской.

– Смотри, будь осторожна, – сказал ей напоследок Меткий Глаз. – Не знаю, кто и за что на тебя ополчился, да и знать не хочу. Но если что – зови нас на помощь.

– Спасибо! – с чувством сказала Кошка, по очереди пожимая руки своим новым друзьям. Она понимала, конечно, что в случае чего вряд ли успеет передать им весточку, не говоря уж о том, чтобы дождаться спасителей. Но доброе отношение к ней хоть у кого-то уже само по себя рождало в душе необычное тепло. Просто так, ничего не ожидая взамен…

– Может, и для меня еще не все потеряно? – тихо пробормотала она, взбираясь на платформу.

Кошка сразу отправилась в конец станции, в закуток Роджера. Еще стоя у двери, она поняла, что начстанции не в форме. До нее доносилось его невнятное бормотание – видно, Роджер беседовал сам с собой:

– А я вам говорю, что все это фигня на постном масле! Не может подводная лодка плавать в Балтийском море! Глубина у него не та – и точка! Да! И нечего мне лапшу на уши вешать!

Роджер добавил еще пару выражений покрепче, потом вдруг заорал что-то про пятнадцать человек, сундук мертвеца и бутылку рома. Но Кошка все же решилась заглянуть.

Увидав ее, Роджер побелел и замахал руками, словно отгоняя что-то, видимое только ему.

«Допился», – подумала Кошка, а вслух произнесла:

– Здравствуй, Роджер. Я за платой пришла, как уговаривались.

Роджер прикрыл один глаз и уставился на нее. Затем одной рукой ущипнул себя за запястье другой и безапелляционным тоном велел:

– Сгинь!

– Вот еще! – нахмурилась Кошка. – Я твою гильзу с запиской Черепу отнесла, самое время рассчитаться. И еще, ты обещал, что меня проводят до Октябрьской.

– Вернулась… – медленно, словно не веря, произнес Роджер.

– Ну да, а как же? – подтвердила Кошка, не понимая, почему он так странно с ней разговаривает, и решила списать все на алкоголь.

– Вернулась, стало быть? – повторил начстанции. – Ну, ладно. Да только кто ты такая, чтоб тебе провожатых давать? И за что я должен с тобой рассчитаться?

Кошка опешила:

– Как за что? За мутанта, которого мы с Нютой убили.

Роджер выпучил на нее здоровый глаз, вполне натурально изображая изумление:

– С Нютой? Погоди-погоди! Девчонка светловолосая? Беременная?

Кошка кивнула, не совсем понимая, куда он клонит.

– Никакой Нюты здесь нет! – припечатал начстанции.

– Нет?

– Нет. А про мутанта я вообще первый раз слышу.

– Ну как же, с нами еще Дятел был… – растерянно пробормотала Кошка. И вдруг сообразила – по пути сюда она не увидела на привычном месте портрет Дятла в траурной рамке. Словно бы его и не было.

– Ты глянь, еще и дятла еще какого-то приплела! – наглея на глазах, хлопнул ладонью по столу Роджер. – Хорошо еше не страуса! Слушай, а может, тебя глючит? Скажи честно, где ты берешь такие грибы? Я тоже такие хочу.

«Вот, значит, что! – подумала Кошка. – Пока меня не было, он отправил Нюту с глаз подальше – и хорошо еще, если не убил. Теперь делает вид, что ничего не произошло».

А Роджер продолжал хамить:

– Нюта твоя, по-моему, немножко того, – сказал он, покрутив пальцем у виска. – Кто же станет слушать, что померещится бабе в ее положении? Ей, небось, за каждым углом мутанты чудятся…

«Так, значит, Нюта все же жива – и на том спасибо», – сообразила Кошка.

– Тебе это так просто с рук не сойдет! Я разберусь! – пригрозила она, зная, что, в сущности, припугнуть Роджера ей нечем.

– Чего ты ко мне с глупостями лезешь?! – окончательно осмелел тот. – Ты что, не знаешь, как это бывает? Один придурок другому сказал «мутант» – и понеслось. Не было никакого мутанта, запомни это! Идиоты, одни идиоты кругом! У меня дела поважнее есть, людей кормить надо. Все только филонить горазды, глаз да глаз нужен. Сталкеров наверх отправил за жратвой – а эти лохи вместо того какие-то пуховики приперли. Да еще руками разводят – мол, все остальное украдено до нас. Дебилы! Как с такими дело иметь?!.. Ну, че зыркаешь? Свободна!

И в свирепо уставившемся на нее глазе Кошка ясно прочла, что не доживет до следующего утра.

Кошка бесшумно пробиралась между палатками, и вдруг до ее ушей донеслись обрывки разговора. Она не видела людей – их скрывала от нее колонна. Разговаривали двое мужчин. Один негромко говорил другому:

– Веселый Роджер теперь не знает, что с девчонкой делать. Вдруг догадается? Монстра-то никакого не было, а на самом деле жили там люди, только, видно, чудные очень. Ну, телевизионщики бывшие, что с них взять? Они там уже были за пределами добра и зла, не отличали, где явь, а где вымыслы. Один умелец из тамошних эту установку и сконструировал. За каким фигом – непонятно. То ли мутантов отгонять, то ли конкурентов. Ведь поначалу в этих краях несколько общин было. Например, когда Катастрофа приключилась, часть народу сумела укрыться в подвалах крупного торгового комплекса – ну, того, где «Ашан» был, а другие засели в дисконтном центре на Орджоникидзе – тоже в подвале. У тех, что на Орджоникидзе, еды практически не было, а у ашановских в первое время еще была. И вот началась у них война, в итоге которой первые истребили вторых, но и сами скоро вымерли, потому что те подвалы плохо были приспособлены для жизни. Потом сталкеры с Ленинского, заходя туда за жратвой, долго еще на трупы натыкались. А эти вот, на Шаболовке, сумели уцелеть – может, и за счет установки своей. Только вот людям она неслабо на мозги действовала, а договориться с деятелями этими никак было нельзя: пробейся-ка к ним попробуй с этой установкой…. Так что были они у Роджера, как бревно в глазу: сами могли на поверхность выходить и по магазинам шарить, а нашим из-за них путь наверх был закрыт. Роджер уже несколько раз наемников приглашал, ну, чтоб чужими руками с этими гадами разделаться, да только никто из них не вернулся. А девки, вишь-ка, справились…