Все происходило, как и во время походов Осколда и как будет происходить во время набега Игоря. Местному населению – никакой пощады. «Они плавали в крови несчастных, терзали пленников, бросали живых и мертвых в море» (Н. М. Карамзин). Мольбы о пощаде не трогали сердца русских воинов. Страх объял империю. Жители Царьграда могли со стен наблюдать весь этот ужас, но поделать ничего не могли. Николай Михайлович говорит, что горожане «сидели в стенах Константинополя и смотрели на ужасы опустошения вокруг столицы; но Князь Российский привел в трепет и самый город». За стенами бушевало зарево огня, за стенами тек жар. Людям было страшно, тщетно возносили они молитвы, зря они призывали императора, ибо тот безмолвствовал. Оставалось лишь броситься со стен от тоски, поскольку русы своими «зверствами горы вгоняли в дрожь». Беспощадному разгрому подверглись беззащитные монастыри, ибо строгий взгляд древних икон не мог остановить русские дружины.

Древнерусское войско, состоявшее, помимо княжеской дружины, из свободных славян-общинников, славилось своей храбростью и ратным умением, о чем неоднократно писали очевидцы из разных стран. Но под стенами Царьграда противостоять ему было просто некому. Так что оба эти качества остались до времени не востребованы.

Олег разделил полки на две части, у каждой из которых была своя задача, тем более что прямого штурма Константинополя он не планировал вовсе. Первая, возможно большая, часть войска под его личным предводительством опустошала окрестности города. Делали они это, как уже отмечалось, жестоко и беспощадно, о чем и свидетельствует летопись. Олегу нужно было хорошо припугнуть византийцев, показав силу своего войска, его агрессивный настрой и, возможно даже, его жажду крови и наживы. С этой задачей княжеские бойцы прекрасно справились. Зацвели вокруг столицы огни, оставляя после себя черные пепелища. Груды развалин оставались там, где прошли русские дружины. Угостили русские греков кровавой баней. Теперь густой запах гари обнимал цветущую столицу, а по небу текли реки черного дыма. И не было видно людским страданиям конца. Летописец не замалчивает «подвиги» воинов Олега, он их просто перечисляет, подводя этим философский итог: война, она и есть война.

Это было страшно, но несмертельно, ибо ладьи Олега под стенами Царьграда еще не появились. Значит, цепь добросовестно держит их, и вреда с этой стороны ожидать не приходится. Вещий предвидел это. Поэтому вторая часть войска занималась привычным для русов и славян делом – перетаскивала ладьи волоком по суше. В обход цепи. Проблема была в том, что судов было огромное количество. Но это вопрос решаемый. На Руси издавна перевозили на катках легкие суда через водоразделы между большими и малыми реками. Даже на главном водном пути «из варяг в греки» было немало «волоков», т. е. участков суши, на которых суда приходилось тащить на катках или просто нести на руках. Поэтому Новгородская I летопись младшего извода (сохранившая более древний летописный текст, нежели «Повесть временных лет») буднично сообщает, что сначала Олег повелел вытащить ладьи на берег. Подразумевая, что это было сделано для того, чтобы волоком перетянуть их в обход цепи. Суда у варягов и славян были легкими, не зря на них и находилось не более 40 человек. Это не византийские дромоны. В арабском труде «Табаи аль-Хайа-ван», принадлежащем Марвази (написанному около 1120 г.), есть ссылка, что, по преданию, несмотря на поставленные в заливе цепи, русские достигли Константинополя, обойдя их посуху. Только вот под парусами или без таковых, ученый араб не уточнил.

Что же касается передвижения судов русов по суше, Олегу не нужно было ставить на колеса одномоментно всю свою флотилию. Для такого мероприятия колес не напасешься. Но это было и не нужно. Ладьи требовалось перевозить постепенно, а дорога была рядом, возможно, та же самая, которой много лет спустя воспользуются и турки. Колеса же могли значительно облегчить тяжелый труд. То же самое можно сказать и о парусах. Зная тягу Олега к красивым рисованным поступкам, это вполне могло и быть, пусть и не на всех судах. Корабли, плывущие по суше, как по морю, пусть и на катках, но зато под парусами, должны были впечатлить врага. А это было сейчас то, что нужно Олегу.

Ладьи на колесах и под парусами встречаются у датского хрониста XIII века Саксона Грамматика в описании подвигов такого же легендарного, как и сам Олег, героя Рагнара Лодброка, или, как его еще называли, Рагнара Кожаные Штаны. Грамматика они не сильно удивляют и не кажутся чем-то нереальным и фантастическим. Рагнар – викинг, и Олег – тоже. Вполне вероятно, что среди норманнов подобная практика имела место.

В итоге тяжелый труд дал свои плоды. Теперь вся бесчисленная русская флотилия занимала бухту и угрожала городу со стороны моря.

Паника затрясла византийские сердца. Испуганные греки предложили Олегу мир и согласились давать дань. В знак своей покорности они выслали русскому войску съестные припасы и вино. «Князь отвергнул то и другое, боясь отравы, ибо храбрый считает малодушного коварным». Насколько верно оказалось это предположение, источники умалчивают.

После этого жеста «доброй воли» русское войско отступило от города, и князь Олег отправил к императору своих послов для фактического подписания юридических бумаг. Летопись сохранила имена вельмож: Карл, Фарлаф, Веремид, Рулав, Стемид. Хочется отметить, что среди самых доверенных лиц, которым Олег доверил принимать капитуляцию империи, были два славянина и три варяга. Киевский князь, в отличие от Рюрика, допускает в свое окружение славян, ставя на ключевые позиции и их. Правда, их намного меньше, чем варягов, но они уже есть. С другой стороны, сильные славянские кланы находились при власти и до Олега, поэтому расставаться с ней они и не собирались. К тому же мы помним, кто привел к власти Вещего.

Итак, Олег заставил базилевса разговаривать с ним на равных. Не с просьбой просителей на устах пришли его посланцы. Они не нищие милостыню просить. Они встали горой мускулатуры и потребовали свое. Дипломатическую вежливость послы дополнили своим видом, просто, грубо и резко. Они победители! Пусть их и считают варварами.

Дальше, как и положено, договор был с обеих сторон скреплен клятвами. Со стороны Руси он был скреплен клятвой, принесенной славянским богам, Волесу и Перуну: «И клялись те своим оружием и Перуном, своим богом, и Волосом, богом скота, и утвердили мир».

Согласно «Повести временных лет», после победы Олег заключил договор на очень выгодных условиях. «Греки уже издавна осыпали золотом так называемых варваров, чтобы они дикою храбростию своею ужасали не Константинополь, а врагов его» (Н. М. Карамзин). В этот раз византийцы разовой выплатой не отделались. Все было намного серьезнее, но при этом и Царьград не оказался в проигрыше, несмотря на большой размер контрибуции. Олег умел предложить, а главное, знал что и кому.

В сам договор мы вчитаемся вдумчиво и степенно. Начнем с выгод материальных, предметных и осязаемых мгновенно. То есть с того богатства, что Олеговы бойцы увезли с собой до дому. Тем более что вокруг этих одноразовых выплат сложилось много легенд, несмотря на всю их очевидность.