– Что случилось, Которн? – голос я узнал. В последний раз я слышал его в аэропорту Лос-Анджелеса, когда мне рекомендовали позаботиться о Карле Лозупоне. Теперь голос желал знать, почему я не исполнил поручение.

Я повернулся.

– Привет, Тони.

В отличие от Триппета в его строгом, хотя и из легкой ткани, синем костюме, Тони оделся для тропиков: желто-оранжевый двубортный пиджак из льняного полотна с белыми пуговицами, темно-зеленые брюки, желтая рубашка с зелеными, шириной в дюйм, полосками и коричневые туфли. Я решил, что одевался он в Майами-Бич. Его приятель с лисьим лицом отдал предпочтение черному костюму, а на жару отреагировал лишь тем, что чуть ослабил узел галстука.

– Это он, – пояснил Тони своему спутнику. – Которн. О котором я тебе говорил.

Мужчина с лисьим лицом кивнул и надел черные очки, наверное, чтобы лучше рассмотреть меня.

– Это Терлицци, – продолжил Тони. – Он тоже хочет знать, что произошло. Поэтому босс и послал его.

– Это мой деловой партнер, мистер Триппет, – ответил я. – Мистер Терлицци и… по-моему, я так и не знаю вашей фамилии.

– Чиа, – пробурчал он. До рукопожатий дело как-то не дошло. – Что случилось с Карлой, Которн? Босс хочет знать все.

– Ее задушили.

Терлицци снял очки и сунул их в нагрудный карман. Чуть кивнул, словно предлагая мне продолжать. А потом я впервые встретился с ним взглядом и тут же пожалел, что он снял очки. Глаза у него были цвета мороженых устриц, теплом они могли бы соперничать с полярной ночью, и у меня возникло ощущение, что я могу углядеть в них, чего не следовало бы, если тут же не отведу взгляд.

– Где были вы? – спросил Тони Чиа.

– Меня как раз били.

– Кто это сделал?

– Бил меня или душил Карлу?

– Плевать мне, кто вас бил. Кто душил Карлу?

– Полиция ищет Сачетти.

– Сачетти, а? – Чиа вытащил из кармана пачку сигарет, достал одну, закурил. – Его работа?

– Откуда мне знать?

– Кое-что, Которн, вам знать все-таки нужно. К примеру, почему я и Терлицци прилетели в Сингапур. Мы здесь, потому что нам поручено найти убийцу Карлы, а потом я отдам его Терлицци, который немного не в себе. Совсем немного. Надеюсь, вы меня понимаете?

– Стараюсь, – ответил я.

– Действительно, чего тут не понять, – вставил Триппет.

– Кто, вы сказали, он такой? – Чиа указал кулаком на Триппета.

– Мой деловой партнер, или, если угодно, компаньон.

– Скажите ему, чтобы он заткнулся.

– Скажите сами.

Чиа посмотрел на Триппета и одарил его вежливой, даже дружеской улыбкой.

– Если мы или фараоны в течение сорока восьми часов не найдем убийцу Карлы, знаете, что мне поручено сделать?

– Наверное, что-то ужасное, – предположил Триппет.

– Ты, – произнес Терлицци, сопровождая возглас резким взмахом левой руки.

– Так он может говорить? – искренне удивился я.

– Естественно, может, – подтвердил Чиа. – Он, конечно, слегка тронулся умом, но говорить может. Но я все-таки намерен сказать вам, что я сделаю, если убийцу Карлы не поймают.

– Хорошо, – вздохнул я. – Что же?

– Нам придется заменить его другим. И более всего для этого подойдет человек, которому было предложено приглядывать за Карлой. Это вы, Которн.

– Ты, – отозвался Терлицци.

– А он у нас мастер. Изрежет вас на мелкие кусочки, – Чиа рассмеялся, а на губах Терлицци заиграла довольная ухмылка, и он пристально оглядел меня, словно примериваясь, с чего начать.

– Ты, – в третий раз повторил он.

– Боюсь, вы упускаете некоторые мелочи, мистер Чиа, – вмешался Триппет.

– Угомонится он или нет? – спросил у меня Тони.

– Мне кажется, вам лучше послушать, – посоветовал ему я.

– Видите ли, мы не в Нью-Йорке и не в Нью-Джерси, даже не в Лос-Анджелесе, – ровным голосом продолжал Триппет. – Одно слово мистера Которна или мое, и вы оба окажетесь в местной тюрьме. Надо отметить, что сингапурские чиновники, ведающие тюрьмами, крайне забывчивы, и вы можете просидеть там год, а то и два, прежде чем о вас вспомнят. Такое уже случалось.

– Кто он такой? – поинтересовался у меня Чиа.

– Его отцу когда-то принадлежала половина Сингапура, – ответил я. – Теперь по наследству она досталась ему.

Мой компаньон скромно улыбнулся.

– Только треть, Эдвард.

– Плевать мне, что тут ему принадлежит. Волноваться надо вам, а не ему, потому что теперь я с вас не слезу. Я и Терлицци.

Я пожал плечами.

– Вы всегда сможете найти меня в «Раффлзе».

– Мне говорили, что это старая развалюха.

– Насчет старой ошибки нет.